Поиски Афродиты

Наконец садимся опять за стол. Кто-то что-то рассказывает, хохочут дружно. По-моему, все опьянели крепко. Рядом со мной, разумеется, Фернандель, она заботливо ухаживает за мной, словно мама, что-то кладет на мою тарелку.

– Ты расскажи лучше, как тогда в ресторане отмочила, – низким материнским голосом обращается она к младшенькой.

Все смотрят в ожидании, а та тоненьким детским голоском произносит протяжно:

– Я пи-и-и-сать хочу!

Общий хохот, смеется и Лора. А я все в той же растерянности. Пытаюсь поймать ее взгляд, но он ускользает почему-то. Ясно: Костя начальник ее, нужно ей вести себя соответственно.

Опять танцы, опять толкотня ребят из-за Лоры, но вот Антон, кажется, уступил окончательно. Да, опять целуется с младшенькой, оба плывут далеко… И Лора с Костей как будто бы уже не дурачатся. Скоро, видать, тоже начнут.

Опять выхожу, ненадолго. Стою на лестнице. Когда же это кончится? А когда вхожу обратно, горит свет. Девчонкам пора домой, они живут далеко, уже одеваются. Вот и хорошо! Что-то им говорят серьезно, внушительно Костя с Антоном, уговаривают остаться, что ли? Не дай-то Бог! Меня даже не спрашивают, мерзавцы. Подруги настроены очень решительно, а вот Лора… Да, она вдруг снимает надетое уже пальто и смотрит на меня, улыбаясь, а молоденькая с Фернанделем говорят мне «до свиданья», выходят. С ними выходят и ребята, без пальто, правда – видимо, до дверей проводить.

И тут до моего сознания доходит, что мы с Лорой остались вдвоем. Не глядя на меня, она подходит к письменному столу, берет какую-то книжку, листает. Чувствую, что она взволнована. Словно во сне, подхожу к ней. Она оборачивается тотчас, словно ждала. Я обнимаю ее. Она приникает ко мне, ее губы мгновенно сливаются с моими. Мы чуть не задохнулись оба и чуть не упали. Вот это да.

Но входят Костя с Антоном, и мы с Лорой тотчас отстраняемся друг от друга. Словно бы как ни в чем не бывало, рассматриваем вместе книжку. Щеки ее горят.

Ребята с подозрением смотрят на нас, а я в полной растерянности. Нас трое все-таки, и потом они же ее пригласили… Что делать, Боже мой.

– Давайте в бутылочку? – говорит Костя, облизываясь.

– Верно! Давайте! Молодец Костя! – тотчас орет Антон. – Юра, садись тут. Лариса, а ты сюда. Какую бутылку возьмем? Ларис, тебе эта нравится? Кто крутит первый?

Я послушно сажусь. Лора тоже. Напротив. Как ни в чем не бывало.

Костя ловкий парень. Разыгрывал из себя томного и медлительного, а теперь быстро хватает бутылку, крутит ее, лежащую, за середину. Она аж подскакивает, бешено вертится, наконец останавливается. Горлышко показывает на Антона.

– Ну, с тобой мы целоваться не будем, – говорит Костя и протягивает руку опять.

– Нет, брось! – перехватывает бутылку Антон. – Моя очередь. Не хочешь меня целовать – не надо, а крутить теперь мне.

Он долго прилаживается, старательно обхватывает темную бутылку большой смуглой рукой, наконец, крутит. Горлышко останавливается на мне.

Тут Лора впервые поднимает глаза на меня. Ждет. Нехотя, неловко я все же кручу бутылку, и она показывает на Костю. Тот моментально хватает, вертит, горлышко останавливается рядом с Лорой. Мгновенно он вскакивает, тянется, наваливается на Лору, едва не сваливая ее со стула. Антон весело и громко хохочет. А Лора ничуть не сопротивляется, спокойно позволяет Косте целовать себя, а когда он отпускает ее, я вижу: опять ее щеки горят.

Но это ведь всего лишь игра, думаю в полной растерянности. Всего лишь игра, что такого. Поддержать компанию нужно, ничего не поделаешь. Теперь Лора крутит. Ее целует Антон. Теперь Антон. На меня бутылка больше ни разу не указала. В голове звенящая пустота.

– Ну, что, ребята, может быть хватит? – говорю наконец.

– А ты что, не хочешь поцеловать меня, да, Юр? – говорит Лора и смотрит на меня как будто с обидой.

Я только пожимаю плечами.

– Да так целуйтесь, чего там! – кричит великодушный Антон. – Разрешим ему, Костя?

– Ладно уж, пусть, – кивает головой Костя.

И Лора смотрит на меня, ожидая.

Дурь какая-то. Ничего не понимаю. Горечь, тоска и звон в голове. Встаю, подхожу к Лоре, наклоняюсь. И чувствую вдруг, что она обнимает меня – их она не обнимала, это я помню точно! Целую послушные, горячие губы ее – они сливаются с моими, они трепещут, – она обмякает вся и даже стонет слегка.

– Вот это да! Ну, вы даете, вот это я понимаю, а что ты, Костя! – кричит Антон и громко хохочет.

Это я слышу словно сквозь вату. Голова кружится, возвращаясь на свой стул, я чуть не падаю. Господи, что это? Как надо? Как правильно? Боже мой, Боже мой… Лора! Я ничего не понимаю, Лора…

Но еще карты. Игра «в дурака». Предложил Антон – чтобы тот, кто выиграет, целовался, с кем хочет. Ясно. Я играю машинально, как заведенный. Ступор какой-то. Ничего не понимаю… Ни я, ни Лора не выигрываем ни разу.