Поиски Каджи

Лицо старейшины ничуть не изменилось. Древняя кровь и наследие предков заставляло его держаться с достоинством.

— Я поклонился, оставаясь в тени повелителя Трона Дракона, да пусть тысячелетие гремит его имя! Я и мои предки держались его тени, мы — его подданные. Однако прежде всего мы — ушамтары, и великие воины Козанга наши братья с древних дней. Я бы плюнул на кости моего деда, если бы отказал в гостеприимстве братству Чаууима Козанга…

Джамадар скривил тонкие губы, напряженные от боли. Но он ничего не сказал. Левой рукой от вытащил Топор Фом-Ра — священный тотем Козанга, который носили тысячи джамадаров с самой Зари Времен, и поднес его к губам.

— Мир да пребудет с вами, — произнес он и разрешил своим офицерам помочь ему спешиться, потому что он был слишком слаб, чтобы проделать это самостоятельно.

Глава 3 Козанга отомстит!

Одну ночь, не дольше, усталые и разбитые кочевники отдыхали в деревне ушамтаров. Они много ели и пили, платя червонным золотом за гостеприимство, согласно древнему обычаю. Потом, накормив и напоив своих усталых лошадей, растерев их шкуры и отведя в безопасное стойло… потом, и только потом, воины Козанга стали устраиваться на ночлег. Они спали словно мертвые, но проснулись с первыми лучами зари, чтобы отправиться дальше. Впереди лежали многие лиги бескрайних равнин, заросших травами, шепчущими на ветру. А за равнинами возвышались черные горы. Неприступные для других, высокие и могучие горы черного камня, они походили на настоящую цитадель, возведенную Богами в тусклом, забытом начале всего сущего.

Тайный проход через стены черного камня был секретом, который кочевники братства Козанга передавали по наследству из поколения в поколение. Века назад отцы клана воинов-кочевников подняли красно-черные боевые штандарты своих легионов за этими горами, на берегах Чауа — Алой реки. Вот уже тысячи лет сыны Чаууима Козанга передавали этот секрет из поколения в поколение. Если беглецы смогут достичь хмурых бастионов в земле Маруша, они окажутся в безопасности и дадут своим преследователям — рыцарям Рашембы достойный пинок. Там в горах, в тайных долинах и секретных местах, разбитый легион сможет отдохнуть, залечить свои раны, заточить мечи и на следующий год отправиться в поход.

Конечно! Поехать прямо к вратам золотого Кхора, чтобы отплатить сторицей иноземным псам! Пусть вся Империя Дракона почувствует холодный поцелуй стали и вкус кислого вина страха, когда могучие воины Козанга отправятся по тропе мести! Вот о чем в глубине души поклялся старый джамадар.

С первым лучом зари он вызвал в хижину, где лежал, своего внука Каджи. С гордостью посмотрел он на высокого юношу, кутающегося в длинный ишлак, окрашенный в красное и черное — цвета их рода. Светлые волосы юноши свободно развевались в морозном воздухе. Конь Каджи подскакал к хижине, юноша выскользнул из седла и опустился на колени в пыль перед хижиной, где отдыхал его великий предок.

Седой правитель едва заметно улыбнулся и возложил могучую руку на чело юноши. Каджи встрепенулся, словно молодой ястреб. Его сверкающие глаза встретились взглядом с глазами вождя. Синие, как небо, и сверкающие, словно клинок обнаженного меча, — вот какими были глаза юноши. Его красивое лицо казалось суровым, волевым и худым, загрубевшим под воздействием ветра и солнца. Его губы постоянно кривились в насмешливой улыбке. От отца он унаследовал квадратный подбородок, а от матери гриву светлых золотистых волос. Само же имя Каджи на языке великих равнин означало «Красный Ястреб». И, словно охотничий сокол, он мог бессчетные лиги нестись по равнинам шепчущих трав верхом на черной дикой лошади феридона.

Несмотря на молодые годы, юноша был великолепным охотником, яростным воином. Крепкие нервы и отчаянное бесстрашие сделали его любимцем братьев Козанга. В глубине сердца Зароук знал, что когда он больше не сможет вести свою паству, старшие братья легиона могут провозгласить джамадаром Каджи — Красного Ястреба…

— Повелитель звал меня? — требовательно спросил юноша.

Старый Зароук кивнул.

— Каджи, когда расцветет заря, братья отправятся в путь. Мы отдохнем в долинах, сокрытых среди черных скал, в потайных местах. На священных берегах матери Чауи мы восстановим свои силы, поднимемся и вновь отправимся в путь, выметем улицы предательского Кхора нашими мечами. Мы загоним псов-рыцарей Рашембы в их вонючие псарни на западе. Они научатся трепетать при одном упоминании о мести Козанга… те, кто сейчас смеются над нами!

Юноша кивнул. Глаза его сверкали. Бессознательно он попал под чары церемониального ритма слов Зароука.

— Хай-я, джамадар! Мать Чауа омоет раны ее детей с равнин, и Отец Небесный вторит эху грохота копыт наших коней, когда воины Козанга отправятся отомстить! Мы подъедем к основанию Трона Дракона и вернем нашу гордость, забрав ее остриями клинков из рук Великого Отца. Конечно, мы получим нашу гордость из рук Святого Яакфодаха!

— Дальше!