Поиски одного капитана (СИ)

Президент лишь усмехнулся и промолчал, не желая, видимо, раскрывать все свои возможности. А мог Василий Кольцов многое, судя по тому, что ему совершенно непостижимым образом удалось вытащить Крокса с Земли и перевезти его в срочном порядке на Деметру. Точнее, конечно, капитана никто не перевозил, ибо использование пространственного перемещателя, несмотря на свою опасность, было возможно на этом пирате — Крокса никто не жалел и жалеть не собирался, а уж если у него что-нибудь переместилось на другое место, никто бы не расстроился. Кроме Василисы, пожалуй, Гохотуна и Вахмурки Попугайло.

Кэп изменился мало. Он выглядел вполне здорово и цело — голова не переместилась на место руки, металлическая и здоровая часть лица не поменялись местами и вообще пират выглядел вполне привычно. Таким же он был и пару лет назад, еще только летя на Деметру спасать президента, именно такого Крокса все видели несколько дней назад на «Звездном Страннике». Вспомнились приключения трехлетней давности, когда пленный пират выглядел жалко и с трудом находился в сознании — сейчас ничего такого не было. С преступником на Земле обращались нормально и мучили разве что только допросами, не применяя к нему никаких пыток.

Встреча старых друзей происходила в небольшой камере в подвале Президентского Дворца, куда пират был доставлен несколько часов назад. Никто не знал, как поведет себя Крокс, поэтому к нему приставили охрану, а открывать камеру президент не спешил, позволяя дочери глядеть на кэпа лишь через небольшое окошко, к которому каждый член экипажа подошел по очереди, проверяя, как чувствует себя Крокс.

— Па-а-апа-а, — жалобно тянула Лависса все гласные буквы, при этом счастливо улыбаясь, — что-о-о ты-ы та-ако-ого-о сде-ела-ал?

Она не стала договаривать: всем и так было понятно, что имела ввиду Кольцова. Президент устало вздохнул и, глядя на счастливое лицо дочери, не мог удержаться. Лависсу он любил настолько сильно, что готов был потакать любим ее желаниям и делать все, что только могло сделать девушку счастливой. Он даже Андрея согласился терпеть и принять, потому что Лависса, пусть и потратив на это несколько дней, уговорила отца смириться с ее выбором. Вот и сейчас Василий против своей воли принялся отвечать на ее вопрос.

— Он похитил тебя несколько лет назад.

— Папа! — возмутилась Лависса, которая в первое время подобные высказывания слышала слишком часто. — Это было давно и неправда!

— Да я вроде и не возмущаюсь. Я договорился с Землей, что за твое похищение мы будем судить капитана Крокса на Деметре, а потом они его заберут куда угодно. Поэтому у вас есть несколько дней, чтобы вытащить Крокса отсюда -лучше это сделать именно сегодня, но сообщить о похищении… дня чрез два.

— А с этими что? — вмешался в разговор попугай, кивая на застывших охранников. — Их же могут допросить и все такое.

— Надо бы, конечно, стереть память, — вздохнул президент, — но я не хочу впутывать в наше дело посторонних, а из меня программист… прямо скажем, не самый лучший.

Впрочем, в их компании уже был неплохой хакер, который с легкостью мог сделать с роботами что угодно.

— Не проблема, — фыркнул самый гениальнейший хакер во Вселенной. — Сделаем все в чистом виде.

— Ага, — вмешался Грохотун, как всегда не в силах удержаться от комментирования способностей оппонента. — Смотри, чтобы твое чисто не аукнулось нам грязными и темными камерами.

Он знал, что говорить — Вахмурко терпеть не мог, когда кто-то сомневался в его способностях, даже если это был Грохотун. Увы, спора не получилось — Попугайло припомнил одну приятную для себя лазейку, которую оставил при программировании робота, и хитро блеснул глазами.

— Грохотун — дурак, — вдруг заявил он с непонятным оттенком превосходства в голосе. — А теперь, Грохотушечка, повторяй за мной: «О, великий Вахмурко Попугайло, величайший из величайших, первейший из первейших, кто я такой, жалкий идиот, первобытное создание, чтобы сомневаться в твоих прекрасных способностях». Ну, повтори.

И Грохотун, вращая руками, не в силах сдвинуться с места, бешено сверкая глазами-датчиками, покорно принялся повторять то, что говорить не хотел и одновременно испытывал странное желание подчиниться.

Попугай был удовлетворен — месть состоялась, а враг был опозорен. Вахмурко вновь повернулся к президенту и деловито продолжил спрашивать:

— Мы сможем беспрепятственно уйти отсюда?

— Не могу поверить, что помогаю пиратам, — простонал тот обреченно. — Путь свободен. Но, надеюсь, вы понимаете, что все вы, — тут он кивнул на всех пиратов, но не обратил внимания ни на Баюна, ни на дочь с Андреем, — становитесь разыскиваемыми преступниками. Вы должны немедленно улететь и не вызывать никаких подозрений. Все, кто отправится вместе с вами, — тут грозного взгляда удостоились Андоей и Баюн, — тоже будут объявлены в розыск.

— Это понятно, — хмыкнул попугай. — А теперь я вас попрошу открыть камеру.

— Мы не знаем, в каком состоянии находится Крокс, поэтому я вынужден просить вас всех приготовить оружие.