Поиски"Озокерита"

Гордиенко возвратился в город. Он хорошо помнил адрес, названный ему Козловцевым, и быстро нашел улицу и дом с разломанной изгородью вокруг него. Без стука вошел он в кухню, освещенную коптилкой. В кухне сидела старуха в очках, что-то вязала.

— Вам кого? — спросила старуха, проворно перебирая спицами.

— Мне надо Клаву.

— Какую Клаву?

— Ну, Клаву, значит, — он не знал фамилии и замялся.

— А, Клаву! — старуха будто только теперь поняла, кого спрашивают. — Так она живет по соседству, я сейчас позову ее. Пройдите в комнату, подождите. — Она торопливо вышла из кухни.

Гордиенко постоял, потом сел на лавку. “Вот не догадался, надо было идти вместе с ней, уточнить, где живет эта девка. Но ничего, после встречи я ее провожу до квартиры и все узнаю”, — думал он.

Так он просидел больше часа. Старухи все не было. Гордиенко соображал, что ему делать. Терпение его, наконец, истощилось. Он выбежал на улицу. Там не было никого. Вернулся в дом. В кухне догорала коптилка. Он вошел в темную комнату, она была пуста. “Что же делать? Пойти в жандармерию, заявить? Но что я заявлю? Я не имею никаких фактов. Можно сделать облаву в соседних домах, но эта старуха не дура, чтобы туда прятаться. Да если облава и даст результаты, то чья будет заслуга? Опять какого-нибудь жандарма, как много раз в Киеве, а мне никакого толку. Нет, лучше не буду заявлять”.

Приняв такое решение, Гордиенко направился обратно в лес, но опять остановился. “Давно уже я ничего не сообщал в гестапо. Чего доброго, они перестанут мне верить. А еще хуже… — промелькнули в его голове трусливые мысли. — Пойду расскажу об этой девке. Опишу ее внешность”.

… Когда Гордиенко рассказал капитану Шмоллу о Клаве, гитлеровец показал ему фотографию.

— Она?

— Она, она самая, — с холуйской угодливостью подтвердил предатель.

— Опоздали вы, господин Иванов. Она уже арестована, — сухо сказал Шмолл.

— Как арестована? — удивился Гордиенко.

— Так и арестована. Но об этом — ни слова никому. Этому Козловцеву скажите, что вы не встретили ее. Ну, а насчет этого партизана, как его там, я полагаю, что сами догадаетесь, что сказать. — Капитан скривил рот в подобие улыбки.

— Слушаюсь, — ответил предатель.

— Идите и выполняйте основное задание — ищите главный штаб партизан, их базы, подпольные явки…

10

В эту ночь Гордиенко в лес не возвратился.

— Случилось что-то неладное, — сказал Козловцев деду. — Надо нам отозвать людей с исходных позиций, а то как бы не угодить в ловушку.

— От та ж думка тревоже и мою голову, — ответил дед. — Я пиду до хлопцив.

Но дед не успел собраться, как явились два партизана.

— Люди беспокоятся, почему вас нет долго, — сказали они.

— Вовремя пришли, — сказал Козловцев. — Немедленно бегом назад. Операция отменяется. Людей всех в лес, на базу группы. Там ждать меня.

Партизаны поспешно удалились. Морозенко видел, что Владимир принял решение.

— Завтра ночью я пойду в город на встречу с Ксенией, все выясню сам, — объявил Козловцев деду. — А вы, дедуся, отправитесь к Батьке. Расскажите ему, как у нас дела. Может, и он нам что скажет…

Ксения имела одну строго секретную явку, о которой знали только три–четыре человека. Эта явка была резервной, и Ксения приходила туда в определенные дни лишь в случае экстренного дела или для того, чтобы предупредить какую-либо угрожающую опасность. Знал эту явку и Козловцев.

Темной ночью, с огромной осторожностью, через огороды и сады, путем, известным одному ему, Владимир пробрался в домик на окраине города.

— Где ваши люди? — сразу спросила с тревогой Ксения.

— Людей отозвали в лес, на свою базу, — ответил Владимир и хотел что-то спросить, но Ксения перебила его:

— Значит, Павка успел передать команду.

— Какую команду? Я Пашку не видел несколько дней, — встревожился Козловцев.

— Как не видел? Где же он? Неужели его схватили? — У Ксении на глазах были слезы. Только сейчас это заметил Козловцев. — Мы же передали ему, что операция отменяется. Гитлеровцы сделали на этом перегоне засаду.

— Жалко, эшелоны пройдут, — заметил Владимир.

— Не в этом горе, Володя. Эшелоны встретят в другом месте. Батька связался по радио с другим партизанским отрядом: передал им маршрут этих эшелонов.

— А в чем же горе? — взволнованно спросил Козловцев.

— Клаву арестовали.

Владимира поразила эта новость.

— Не может быть того. Как же это могло случиться?

— Ты знаешь, что за этим перегоном мы установили наблюдение. Там были трое наших хлопцев. Перед ними была поставлена задача — если на перегоне не появится гитлеровской охраны, то сообщить Клаве, а Клава должна сообщить вам, что все благополучно и дело пойдет по плану. Если же на этом перегоне будет хорошая охрана, также сообщить, чтобы можно было избежать больших потерь и перенести операцию на другой перегон.

— Все это я знал.