Поющая кровь

Восход солнца постепенно пробудил Стужу. Все части ее тела отчаянно вопили от боли. Она даже испугалась, что не сможет пошевелиться. Все мышцы сопротивлялись, не желая сгибаться и разгибаться. Ноги, натертые о неоседланную спину Ашура, горели огнем. Бока были в ушибах и синяках, спина и плечи не гнулись, стянутые напряжением и усталостью. Грудь вздымалась, руки хрустели и трещали, когда она пыталась поднять их. Холод твердой земли пронизал ее до костей, все суставы окоченели.

Она медленно перевернулась на спину, потирая самые болезненные места. И поскольку никто ее не видел, позволила себе всплакнуть. Никогда ей не было так больно, не считая той ночи, когда она сбежала из Дашрани! Но ведь, как ей казалось, она закалила себя, укрепила свое тело.

Может, она просто обманывалась и годы все же брали свое?

Ей не хотелось так думать. Она вымоталась в Соушейне, а потом слишком долго скакала без отдыха. Конечно, тело будет бунтовать и отвечать болью.

Ашур, находившийся поблизости, внезапно заржал и перестал жевать траву, хотя набрал ее полный рот. Не шевелясь, он смотрел вдаль через равнину. Казалось, огонь в его глазах сделался ярче. Стужа заставила себя подняться, превозмогая страдания, приносимые каждым движением. Встав рядом с единорогом, она тоже устремила взгляд вдаль и увидела то, что встревожило ее друга.

Далеко, по ровной местности, проезжал дозорный отряд. Красные плащи солдат Риотамуса реяли на фоне утреннего неба. «Должно быть, король где-то близко, — сделала вывод она, — и с ним другие отряды солдат». Она схватила Ашура за гриву и отвела его в укрытие из валунов. Ей не хотелось быть замеченной: она сейчас совсем не готова к схватке.

Она терпеливо подождала, пока отряд скроется из виду. После чего, кусая губы, попыталась вспрыгнуть верхом на Ашура, но тщетно — хрустящие суставы подвели ее. Тогда она вскарабкалась на небольшую ступеньку, образовавшуюся там, где два камня подпирали друг друга, и подозвала к себе единорога.

— Стой спокойно, не то я попаду тебе по носу, — велела она животному, когда навалилась на него и осторожно перенесла ногу через его широкую спину. Острая боль пронзила колено.

Повезло ей, подумала она, начав свой путь через равнину. Она не сомневалась в том, что у короля хорошая память, и если бы дозорные обнаружили ее, повесили бы обязательно. С Риотамусом, находящимся в этой местности, ситуация для нее осложняется, а времени остается все меньше. Она ехала стиснув зубы, и каждое движение отдавалось новой мукой. Оставалось только терпеть.

Однако к полудню все ее боли немного поутихли. Ашур стремительно несся вперед среди однообразных пейзажей. С виду он совсем не устал, только густое мыло выступило на лоснящихся боках и ее штаны стали влажными. Вот еще одно неудобство, которое раздражало ее.

Но хмурилась она вовсе не из-за таких мелочей. Она думала о своем сыне. За пять лет воспоминания о нем совсем не потускнели. Кел даже в детстве был расчетлив и точен. Его поступки всегда преследовали какую-то цель, и она знала, что в этом он не изменился. Зачем он сжег Соушейн? И все другие города и деревни? Во всем этом должен быть какой-то расчет; она напрягала мозги, чтобы понять какой.

И все же, что если это не замысел Кела? Что если это исполнение плана Ороладиана? Возможно, колдун управляет действиями ее сына. Но опять-таки, ради чего? Единственное, в чем она уверена, — все это было совершено не случайно.

Если только, конечно, кто-то из них — Кел или Ороладиан — не был сумасшедшим. Она ничего не знала о колдуне, но разговаривала с Келом. В его глазах она увидела злость, ненависть, жестокость. Но безумия в них она не заметила. И поскольку годы его не изменили, значит, сын ее по-прежнему слишком проницателен, чтобы какой-то безумец своими интригами мог заманить его в западню, разве что во всем этом его привлекало что-то реально для него значащее.

И все-таки должна быть какая-то цель, какой-то расчет.

Если бы она только могла понять!

Случайно она посмотрела налево. Огромное облако пыли клубилось на горизонте. Армия Риотамуса, вне всякого сомнения. Судя по тому, куда поскакал дозорный отряд и куда двигалось облако, король направлялся в Кир. Это означало, что ей не придется столкнуться с ними на узкой дорожке, по крайней мере сейчас.

Интересно, сколько времени пройдет прежде, чем Невезучий продаст королю сведения, которые она вытрясла из него? И прежде, чем Риотамус поспешит за ней в Дакариар? Ей следовало бы убить старого вора, чтобы заткнуть ему рот. Но тогда ей показалось, что в этом не было нужды, ведь во всем городе оставалась только горстка напуганных стражей, охранявших ворота.

Что ж, теперь у города будет много солдат, чтобы разместиться в гарнизоне, и, благодаря длинному языку Дромена, еще больше, чтобы отправиться вслед за ней.

Но они прибудут слишком поздно. Если Дромен не соврал, Кел объявится в Дакариаре завтра ночью. Ашур привезет ее туда еще не скоро. Король со своей армией в это время будет только подъезжать к Киру.