Поющие во Тьме (СИ)

В оранжерею вернулась тишина, и принесла с собой дурные мысли. Внезапно Ксенофа обуяла ярость. И на этот раз приступ был куда сильнее, чем минутой ранее. Он не мог больше выносить разлуку с любимой, тем более, здесь — в месте, где её присутствие было столь явственным, что пробирала дрожь.

— Почему, Эйвил? — закричал граф. — Как ты могла? Зачем покинула меня, зачем оставила на моих руках исчадие Тьмы? Как я могу любить его, когда должен предать смерти? Что же мне делать, Эйвил? Что делать?

Ксеноф больше не мог сдерживаться. И он дал волю своему безумию. Как дикий зверь граф набросился на ровные ряды красных орхидей и принялся вытаптывать их ногами. В воздух взлетел горшок с каменным кактусом, колючим растением из пустынь Шакры, и вдребезги разбился о стену. Туда же отправились и другие горшки. Чёрный Пузеклён. Ягодичный Маринад. Ядовитая Маруха. И многие драгоценные разновидности экзотической флоры. Как смерч налетел Ксеноф на карликовую пальму и принялся выдирать её из земли. Мало у кого хватило бы сил на такое, но безудержная ярость словно придала мощи графу Криниспана, и без видимых усилий он вырвал небольшое деревце вместе с густой сеткой корневища.

В таком состоянии и застал своего господина советник Фольтест.

— Милорд, — старик раскрыл рот от неожиданности. — Что вы делаете? Остановитесь.

Ксеноф замер, свирепо вращая глазами. Спустя секунду в них появилась осмысленность, и граф отбросил ствол пальмы в сторону. Казалось, он только сейчас разглядел то разорение, что учинил в оранжереи. Глаза Ксенофа потухли.

— Не знаю, что на меня нашло, — смущённо потирая затылок, прошептал граф. — Как я мог сделать всё это? Но здесь так явно ощущалось присутствие Эйвил. Я просто сорвался…

— Не корите себя, господин. Я понимаю, что двигало вами. Любой мог выйти из себя при сложившихся обстоятельствах. Но на вашем месте я бы приказал садовнику привести оранжерею в порядок. Согласитесь, здесь было намного лучше до того, как вы… скажем так, поразмялись.

— Ты насмехаешься, Фольтест, — с укором заметил Ксеноф.

— Ямат меня упаси от этого, господин. Как я смею.

— Ладно, ладно. Я с тобой согласен. Надо вызвать садовников. Но чуть позже. А пока скажи, что тебе здесь понадобилось? Меня искал?

— Вы как всегда проницательны, милорд. Я направлялся в ваш кабинет, но потом вспомнил, что вы предпочитаете отдыхать в Зале Трофеев. Уже там мне послышался странный шум, исходивший отсюда, и я не замедлил явиться.

— Короче, Фольтест!

— Постараюсь, господин, только что прислуга нашего портала приняла сигнал из Амарека, столицы Сендры. Они просят открыть энергетический коридор.

— Они? Кого ты имеешь в виду? Что говорилось в письме?

Фольтест развёл руками.

— В том то и дело, что письма не отправляли. Запрос пришёл, а письма нет.

— Странно, — нахмурился Ксеноф. — Амарек, ты сказал? Столица Сендры?

— Да. Это графство, принадлежащее крезентальцам. Там правит граф Тоубон, дядя вашей покойной супруги.

— Я помню, — кивнул Ксеноф. — Ну что ж, настройте портал. Посмотрим, кто к нам пожалует.

Советник сосредоточенно кивнул, но не спешил уходить.

— Ну, что ещё?

— Да так, — старец пожал плечами, — просто я подумал, что вы сами захотите встретить гостей. Правила хорошего тона и тому подобное…

— Запомни, Фольтест, я сам задаю тон. Но в данном случае, пожалуй, последую твоему совету. Иди за мной.

***

Портал Артура Серебренного, пожалуй, был самым полезным из всех магических предметов, сохранившихся в Аркании со времён Чёрной Эры. Первый экземпляр портала, впрочем, как и все пятьдесят восемь последующие, создал знаменитый Светлый Маг древности, по имени которого портал и был назван. Артур Серебренный смог добиться того, о чём и не мечтали другие чародеи. Портал представлял собой трёхметровую арку из молочно-белого камня, внешняя часть которого была исписана тысячами закорючек-рун. По сути, он являлся двунаправленным телепортом, работающим на солнечной энергии. Этот факт уже сам по себе был достоин всеобщего удивления.

Артур Серебренный доказал, что магическая субстанция, именуемая в просторечии Силой или тау (в кругах магов чаще использовался термин «внешний спектр альгеана»), на самом деле может быть извлечена путём особого преобразования из низших видов энергии, к коим причислялась и солнечная. В последующие века тау, полученную таким образом, стали называть Псевдо-Силой. Этим названием чародеи хотели подчеркнуть свое мнение о данном виде энергии, мол на самом деле она ущербна и не может дать полного эффекта для искусства магии.