Пока бьется сердце

Она стояла, выпрямившись, очень бледная, ее огромные серые глаза выражали смущение и боль; она вспомнила свои вчерашние мысли, то, как потрясло ее новое, особенное чувство, внезапно зародившееся в ее сердце. Она заснула накануне взволнованная, предвкушая скорую встречу с ним, тот миг, когда увидит вдали его машину, петляющую по дороге…

Лицо Чарльза было таким свирепым, таким непреклонным, каким она его еще никогда не видела. Он молча стоял и ждал ответа. Она сжала кулачки и вздернула подбородок, в огромных глазах загорелся воинственный огонь.

– Я не понимаю, как ты мог узнать об этом, – сказала она, – но мне казалось, тебе не обязательно знать о моей поездке на торфяники. Мне не нужно каждый раз спрашивать разрешения, чтобы поехать туда, где я родилась. – Ее голос звучал низко и спокойно, в то время как сердце готово было вырваться из груди. – Я же предупреждала, что не привыкла, когда мне указывают, что делать. Я всегда делаю то, что хочу. Поль никогда…

– Не смей больше цитировать мне очередной утопический постулат твоего отца, – предупредил он, спокойно глядя на нее. – Если бы он больше уделял внимания своим обязанностям, то весьма облегчил бы мою задачу; а пока я отвечаю за твое благополучие, поэтому будь добра считаться с моими пожеланиями.

– Какие мягкие выражения! – вспыхнула она. – На самом деле ты хочешь сказать, что я должна повиноваться твоим приказам. Ну так вот, я не стану этого делать! Теперь я тебе все сказала! Можешь сколько угодно иронизировать над идеями Поля, я все равно верю в них! – Она замолчала, вспомнив, что всего лишь на прошлой неделе говорила, что больше не будет подвергать сомнению его авторитет. Но тогда Чарльз был так нежен с ней, и сама она пребывала в таком мирном, возвышенном состоянии духа. Слезы навернулись ей на глаза, и Кэти стало досадно. Она вытерла их тыльной стороной ладони, и когда снова взглянула на него, в глазах по-прежнему горел воинственный свет. – Я никогда не была мягкой и податливой – и не смогу стать такой, отказаться от свободы, а… а если ты будешь настаивать, то найду работу и уйду от тебя!

Ее слова, видимо, действительно испугали его. Кэти поняла, что он ожидал столкновения характеров, но был уверен в том, что его воля победит. Чарльз взял себя в руки и заговорил с большей осторожностью.

– А теперь ты ведешь себя глупо и по-детски, – начал он, но она прервала его напряженным и полным негодования голосом:

– Так вот как ты думаешь обо мне? Как о ребенке, о глупом ребенке, которого нужно защищать. Но я старше, чем Бриджет, а она… она… О, ты ничего не понимаешь! Ты хочешь, чтобы я относилась к тебе как к отцу… – Ее голос прервался, так как ее новое чувство вновь мощно овладело ею; и она опустила глаза, так как внезапно в них заблестели слезы.

– Отцу? – пробормотал Чарльз после непродолжительной паузы. Теперь его гнев утих, а губы кривились в легкой усмешке, немножко горькой и немножко удивленной. – Нет, моя беспризорница, – сказал он с неожиданной нежностью, – я вовсе не хочу, чтобы ты так относилась ко мне.

Она смотрела на него в смущении.

– Не как к отцу? Тогда как?.. – Кэти ждала, а ее влажные ресницы дрожали, пока она внимательно вглядывалась в его лицо. – К-как ты бы хотел, чтобы я?.. – Она задохнулась, опустив голову в полном смущении, и момент был упущен.

Чарльз овладел собой и вернулся к теме поездки.

– Ты знала на прошлой неделе, что собираешься отправиться в Дербишир?

– Да, – безучастно ответила она, – мы обсуждали эту поездку.

– Тогда почему ты ничего не сказала мне?

Кэти прямо взглянула ему в глаза, ей было все равно.

– Что-то мне подсказывало, что ты не… одобришь эту поездку.

Заметив ее колебания, Чарльз улыбнулся:

– И если бы я не одобрил?

– Я бы все равно поехала.

– Да, я в этом не сомневаюсь. – И прибавил с любопытством: – Что вы там делали весь день?

– Собирали окаменелости, а затем у нас был пикник у реки.

– И все? Вы провели весь день, собирая окаменелости?

– Мы погуляли немного по вересковым полям. – Она взглянула на него в недоумении. – Что же еще мы могли делать?