Пока бьётся сердце

Моя улыбка становится задумчивой, пока я наблюдаю за Корой, за ее отсутствующим взглядом, за босыми ногами, утопающими в пушистом ковре. Забавно, как дом может означать одно, а в один прекрасный день, – что-то совершенно другое. Думаю, это потому, что дом – не место, а ощущение.

– Ты давно разговаривал с Мэнди?

Мои фантазии рушатся при упоминании имени Мэнди. Я прикусываю язык, понимая, что Кора еще не знает.

– Э-э… да.

Кора начинает хлопотать по гостиной, взбивая подушки и складывая одеяло.

– Она должна была прийти вчера вечером, чтобы посмотреть со мной фильм, но она так и не появилась. А еще не ответила на мои сообщения, что странно. Обычно она не отлипает от своего телефона. – Кора влетает на кухню за бутылкой средства для мытья стекол и начинает чистой тряпкой полировать кофейный столик. – Может быть, она задержалась на работе и забыла.

– Она тебе не сказала?

Кора выпрямляется, чтобы посмотреть мне в лицо, машинально поправляя сползшую на грудь тунику.

– Не сказала что?

Проклятье. Я надеялся, что мне не придется повторять этот разговор дважды. Я все еще не могу оправиться от полнейшего отчаяния, горевшего в глазах Мэнди, и понятия не имею, как Кора отреагирует на эту новость.

– Я порвал с ней вчера.

Кора смотрит на меня, не мигая, и тряпка выскальзывает у нее из рук.

– Я полагал, она тебе сказала. Ночь была тяжелой, и, очевидно, Мэнди не в лучшем состоянии. И я просто думаю…

– Исправь это.

Я хмурюсь, встречаясь с ней взглядом.

– Что?

Кора вытаскивает из-за пояса свой мобильный телефон, бросается ко мне и хлопает им меня по груди.

– Исправь это!

Я ловлю его и возвращаю ей.

– Нет. О чем ты говоришь?

Кора резко отворачивается, ее плечи вздымаются и опускаются от переизбытка эмоций. Она несколько мгновений молчит, и единственный звук, нарушающий пронизывающую воздух тишину – ее прерывистое дыхание.

Я протягиваю руку, чтобы коснуться ее плеча.

– Кора…

Кора стремительно поворачивается на пятках, ее взгляд совершенно дикий.

– Это из-за меня? Ты разбил сердце моей сестры из-за меня?

– Нет. – Я понятия не имею, почему она так разозлилась. – Это не имеет к нам никакого отношения.

– Ты лжешь.

Я смотрю на нее в замешательстве.

– Господи, Кора, какого черта? Просто я… у нас больше ничего не получится. Я не могу притворяться, что между нами что-то есть, когда это не так. Это было бы несправедливо по отношению к нам обоим.

Она прижимает руки к груди, шагая ко мне с ледяной целеустремленностью.

– Какой же ты дурак.

– Прости, что? – Кора стремительно уносится по коридору, и я следую за ней, кипя от злости. – Кора!

– Я сказала, что ты дурак! – бросает она через плечо.

– Почему ты так себя ведешь? – кричу я ей вслед, толкая дверь спальни и не давая захлопнуть ее у меня перед носом. Я врываюсь внутрь. – Ты ведешь себя нелепо!

– Пятнадцать лет! – кричит она, разворачиваясь. От резкого движения ее конский хвост прилипает к блеску на губах. Кора откидывает волосы в сторону, слезы наполняют ее глаза. – Ты только что отказался от пятнадцати лет.

– Ты бы предпочла, чтобы я отказался от двадцати? Тридцати? Если я знаю, что у нас нет будущего, зачем мне водить ее за нос, когда она может начать все сначала и обрести счастье? – парируя я, вскидывая ладони вверх.

– Ты трус!

– Что? – Я качаю головой с презрительным смешком. – Сначала я дурак, а теперь я трус. Спасибо.

– Да, – выплевывает она, подходя прямо ко мне, пока мы не оказываемся лицом к лицу. – Ты глупый трус, слишком напуганный, чтобы взяться за дело. Вы ходили на консультацию к семейному психологу? Хоть что-нибудь предпринимали? Ты хотя бы пытался, Дин?

– Хватит, черт побери. Ты не понимаешь.

– Ты собирался на ней жениться! Как ты мог так поступить? – Ее броня рушится, и из глаз Коры потоком льются слезы. – Ты был счастлив! Ты был счастлив до того, как… – Она замолкает, стискивая зубы и опуская глаза в пол.

Я со вздохом провожу ладонями по лицу.

– Я был счастлив. Но я не был на самом деле счастлив. Когда проводишь три недели в убеждении, что твоя жизнь вот-вот закончится, то появляется склонность к глубокому самоанализу и переоценке. Мы с Мэнди неплохо ладили, но это не любовь. Не было никакой страсти.

– Страсти? Ты выбрасываешь пятнадцать лет на ветер ради страсти?

– Ни черта я не выбрасываю! – кричу я в ответ. – Это были хорошие пятнадцать лет, и я ни о чем не жалею, но наши пути расходятся!

– Из-за меня.

– Нет, Кора, из-за того, что я больше не люблю твою сестру.

– Прекрати врать! – кричит Кора, ее голос пронизан отчаянием, она почти в панике. – Я была права насчет того, что сказала в машине той ночью. Это яд. Это неправильно. Мы вообще не должны были с тобой общаться. Жизнь Мэнди разрушена, и это все моя вина. – Кора начинает рыдать в ладони. – Я никогда не смогу себя простить.

– Корабелла, прекрати… – Я снова пытаюсь дотянуться до нее, но она отстраняется, как будто сейчас обожжется.

– Не прикасайся ко мне. Я даже смотреть на тебя не могу.

– Почему?