Пока бьётся сердце

Дрожащие ресницы Коры поднимаются, и мы оказываемся лицом к лицу. Грудь к груди. Сердце к сердцу. Раньше я не мог смотреть ей в глаза, когда входил в нее – слишком много вины и стыда плескалось в моем взгляде. Слишком много горя. И слишком многого я боялся увидеть.

Теперь же я хочу видеть все.

Когда наши взгляды встречаются и замирают друг на друге, я толкаюсь внутрь. Мы оба сдавленно стонем, и я наблюдаю, как затуманиваются ее глаза, слегка расширяясь, пока мы вместе достигаем кульминации, пика последних пятнадцати лет. Мы застываем на мгновение, вбирая все происходящее, осознавая его, принимая.

А затем отпускаем себя.

Я выхожу и толкаюсь обратно, жестко и требовательно. Мы кусаемся, царапаемся, стонем, наши тела покрываются потом. Кора царапает мне руки, встречая толчок за толчком, запрокидывает голову, всхлипывая и задыхаясь. Я скольжу руками по ее груди и выше, мои пальцы цепляются за ее кулон и нежно обвиваются вокруг шеи, когда я погружаюсь в нее. Ласкаю губами ее ухо, покусывая мочку, и шепчу:

– Ты скучала по моему члену?

Кора сжимает мою задницу, впиваясь ногтями, обхватывает меня ногами и со стоном выдыхает:

– Да…

Проклятье.

Я полностью выхожу из нее и переворачиваю на живот, а затем снова беру ее сзади. Она вскрикивает, стискивая в кулаке простыни, когда я просовываю руку ей под живот, дергаю наверх и вхожу уже без всякой сдержанности. Ее тело полностью прижимается к моей груди, и я отвожу ее волосы в сторону, пока она всхлипывает и тихо стонет. Одной рукой я ласкаю ее грудь и дразню соски, в то время, как другой тянусь к горлу и поворачиваю ее голову к себе. Мы сталкиваемся губами, и я чувствую вкус каждого рвущегося из Коры прекрасного стона. Наши языки жадно переплетаются в такт движений наших тел.

Я снова скольжу губами к ее уху, а правую руку просовываю между ног и нахожу ее клитор.

– Ты моя, Корабелла, – выдыхаю я, заявляя на нее права, клеймя ее, делая своей. Мои пальцы скользкие от ее влаги. Я довожу ее до исступления и чувствую, как она дрожит и извивается подо мной, моля о разрядке. – Скажи это. Скажи, что ты моя.

Кора заводит руку мне за голову и прижимает меня к себе, а я нежно прикусываю чувствительную кожу в изгибе ее шеи. Меня сводит с ума то, как она задыхается и стонет.

– Я твоя, – говорит она шепотом, пронизанным похотью. – Ты знаешь это. Ты всегда это знал.

– Черт… – Она действительно в это верит? Верю ли я в это? Меня переполняет потребность посмотреть ей в глаза, поэтому я отстраняюсь и разворачиваю ее, а затем толкаю на матрас. Наклоняюсь и нависаю над ней лицом к лицу, уперевшись ладонями по обе стороны от ее головы. Мой член касается ее входа, и Кора подает бедра наверх, страстно желая меня, нуждаясь в том, чтобы я наполнил ее.

– Пожалуйста, – просит она, потираясь о мой пах, сводя меня с ума.

Мне нравится дразнить ее. И всегда нравилось.

– Пожалуйста, что?

Она всхлипывает.

– Пожалуйста, трахни меня. Пожалуйста, заставь меня кончить.

Господи. Я обхватываю ее запястья и прижимаюсь лбом к ее лбу, медленно двигаясь вперед. Наши взгляды встречаются. У желания зеленый цвет, и оно переполняет меня, захлестывая изумрудными и нефритовыми морскими волнами. Я наклоняюсь, чтобы поцеловать пухлые алые губы, и Кора выгибается, обхватывая ногами мою талию и сцепляя лодыжки за спиной. Опустив руку, я глажу и сминаю ее попку, в то время как Кора проводит ногтями по моей спине, а затем снова вцепляется в мои волосы. Я ускоряю темп, с головой ныряя в омут безумия.

Тону в ней.

Если честно, я никогда не верил, что мы снова окажемся в таком положении, добровольно. Конечно нет. Но, разумеется, я об этом думал – черт побери, я думал об этом чаще, чем мне хочется признаваться даже самому себе. И когда я представлял себе, как вновь окажусь внутри нее и почувствую дрожь ее тела, мне представлялось что-то более мягкое. Неторопливое, нежное занятие любовью, которое очистит нас от всего пережитого насилия. От всей этой тьмы.

Но все далеко не так нежно.

Наоборот, грубо, дико и грязно, и мы как животные, царапаемся, кусаемся, отчаянно отдаваясь друг другу и первобытно рыча.

Это ожидаемо, решаю я.

В конце концов, наши чувства зародились во тьме. Она у нас в крови.

Я чуть изменяю угол наклона, чтобы задевать членом чувствительную точку внутри нее и впиваюсь пальцами в ее бедра. Толкаюсь в нее снова и снова, быстрее, жестче, пока не чувствую, как ее тело напрягается подо мной, и как у нее перехватывает дыхание от пика наслаждения.

В последний раз, когда она кончала со мной, я успел заглушить ее стон поцелуем, прежде чем, этот звук сорвался с ее губ. Как бы сильно, мне ни хотелось его услышать, как бы сильно ни хотелось насладиться им, позволить проникнуть до самого мозга костей, я не мог позволить ему тоже его услышать. Не мог позволить ему забрать и это. Потому я поцеловал ее, довольствуясь лишь вкусом сладостного звука.