Пока есть просекко, есть надежда

– Он безобиден. Со своими странностями, конечно. Как его мания чистить могильные плиты на кладбище. Но не всех покойников, а только тех, которых, как он выражается, унесла с собой ржавчина. Так он называет рак.

– Ржавчина, вы говорите?

– Та, что растет внутри тела. Представьте, инспектор, иногда он приходил на собрания комитета и весь вечер сидел, как послушный ребенок, внимательно прислушиваясь к разговорам.

– Это не исключает того…

– Питуссо даже хотел возглавить комитет, потому что, как говорил сам Исаако, только он видел болезни, вылетающие из труб цементного завода: головную боль, болезнь печени и все другие. Они порхали в воздухе и, по его словам, составляли облака из точек, в которых он узнавал лица тех, которые должны оставить этот мир.

– Мистика какая-то!

– А однажды, разъезжая на своем скутере, Исаако увидел возле цементного завода машину скорой помощи: один из рабочих получил небольшую производственную травму. Но Питуссо был уверен, что там внутри горят больничные отходы, что через дымоход выходят пары внутренностей и жира и что кости и хрящи хрустят в огне, как поджаренный на завтрак бекон. На людей эти рассказы производили отталкивающее впечатление, и Питуссо очень сердился, когда его не хотели слушать. Однако когда я начинал рационально объяснять, в чем заключается риск, говорил об опасном воздействие тех или иных веществ, он успокаивался и сидел спокойно.

– В заводских печах действительно сжигают медицинские отходы?

– Надеюсь, что нет!

– Питуссо был другом господина Анчилотто?

– Граф его защищал, иногда давал мужчине немного денег. Его привязанность к Исааку напоминала отношение отца к сыну. Я не думаю, что они были настоящими друзьями.

– А семья Питуссо?

– Им до Исаака нет никакого дела. У него есть еще два старших брата, оба женаты. Родителей уже нет в живых. Отец, бывший мэр, умер от рака. Уходя, он очень страдал. Знаете, как это бывает…

«Очень подходящий типаж для убийцы», – подумал Стуки.

Вернувшись на площадь, инспектор заметил возле здания мэрии фигуру Спрейфико и решил, что комиссар и агент Ландрулли снова пошли к мэру, чтобы уточнить некоторые детали. Он расспросил знакомую официантку о Леониде Сабе, подростке, который нашел пистолет. Стуки узнал, что тот был сыном библиотекарши и летчика, который по жизни летал низко, почти касаясь земли, но узнав о ребенке, стремительно взмыл в небеса и умчался в дальние дали. Сына он, впрочем, признал и даже дал ему свою фамилию.

– Некоторые мужчины, чтобы завоевать женщину, представляются загадочными героями, – прокомментировала девушка, – но при первом препятствии заявляют, что они тут ни при чем.

– А мальчик… у него все в порядке с головой? – понизил голос Стуки.

– Что касается головы, Леонид мог бы быть братом Питуссо.

– В смысле, не совсем нормальный?

– Когда как. Иногда его о чем-то спрашивают, и мальчик отвечает очень умно. А бывает, что от него ничего нельзя добиться. Может быть, поэтому граф заботился о них двоих: о Леониде и о Питуссо.

– Он им помогал?

– Старшему иногда помогал деньгами, хоть тот и не из бедной семьи. Братья Питуссо много чего унаследовали от родителей. Но Исаако не хотел общаться с братьями. Для Леонида граф Анчилотто сделал очень много. Когда мог, он даже занимался с мальчиком по школьным предметам. Только благодаря графу несколько месяцев назад Леонид сдал экзамены в школе.

– Вы знаете, где я могу его найти?

– Он сейчас дома, скорее всего. Видите ту дорогу? В конце площади, за ратушей. Идите по ней вдоль реки до моста. За мостом первый дом слева. Там живет библиотекарша с сыном.

Инспектору никто не ответил. Разве может подросток усидеть в доме летом в три часа пополудни? Стуки мог бы пойти в библиотеку, но он предпочел спуститься в нижний город, перейти мостик, примыкающий к дороге, которая вела к вилле инженера Спеджорина, и двинуться направо вдоль ручья. Не очень широкая тропинка была хорошо утоптана и шла плавно, то приближаясь, то удаляясь от воды.

Через четверть часа инспектор добрался до места, где речушка образовывала три заводи. По всей видимости, это было довольно посещаемое место: почва вокруг была утрамбована, и повсюду валялись бутылки, обрывки бумаги, виднелся разломанный стул за кустом и прочий мусор. В землю были вбиты несколько колышков для удочек. По обрывкам шпагата Стуки заключил, что рыбаки привязывали к ним и сетки с уловом. Инспектор увидел длинный кусок нейлоновой лески – толстой, на которую ловят крупную рыбу. Стуки потянул за леску и невольно спросил себя, водится ли здесь сом или гигантский карп, который знает все тайны мира. Или вместо них был пистолет марки Бернарделли шестьдесят девятой модели образца 1976 года.