Пока хватит сил

Он не мог провести остаток жизни в сожалениях, как Маурицио, и я не позволила бы ему этого сделать.

Я потянулась к руке Райана и легонько потянула.

— Ты хочешь меня о чем-то спросить? — прошептала я, напоминая ему о том, что он должен сделать, и давая понять, что я не возражаю.

Маурицио был прав. В нас не было ничего фальшивого. Энтони был единственной фальшивкой в моей жизни. Ни в нем, ни в наших отношениях не было ничего настоящего. И я ненавидела себя только за то, что позволила себе оказаться в таком положении.

Но я была человеком и могла ошибаться. Я не позволю этому чувству вины помешать мне быть с мужчиной, с которым я должна была быть с самого начала.

Райан медленно повернулся, и я отпустила его руку. На короткое мгновение он посмотрел на своего дядю, его челюсть сжалась, а затем он сфокусировался на мне.

Его взгляд опустел, когда он сунул руки в карман брюк, вероятно, в поисках самодельного кольца, которое я сделала из своей сережки-обруча.

Глубоко вздохнув, он потянулся к моей руке и переплел наши пальцы. Когда он медленно опустился на одно колено, я увидела, как его злость на брата отошла на второй план, и он стал героем, которым всегда был и, как я знала, всегда будет.

Держа кольцо в другой руке, он поднял его, и наши глаза встретились. Его дыхание участилось, пока он спокойно изучал меня, и я поднесла руку к груди, мое сердце бешено колотилось, несмотря на то что знала, что все это обман.

Как только он закрыл глаза и покачал головой, я поняла, что предложения не последует.

— Мне очень жаль. Я не сделаю того, что он сделал с тобой. Я не могу, — прохрипел он, смежив веки. — Я найду другой способ спасти его, если он действительно в этом нуждается. Даже если он этого не заслуживает.

— Встань, сынок, — сказал Маурицио на удивление ровным голосом. Я сжала руку Райана, когда он встал и положил серьгу-кольцо обратно в карман. — Я должен был догадаться, что тебе не нужны деньги. Ты так похож на своего отца. — Он вздохнул. — Сколько нужно твоему брату и почему?

Райан отпустил мою руку и провел ладонью по линии челюсти.

— Ростовщики. Люди типа «заплати или умри». Ну, если Энтони говорит правду. Он сделал паузу. — Он должен девятьсот пятьдесят тысяч.

Маурицио покачал головой.

— Почему я не удивлен?

— Мне жаль, что я солгал тебе. — Плечи Райана опустились, но его глаза неотрывно смотрели на дядю. Боже, как же хотелось протянуть руку и обнять этого парня.

— Ты благородный человек. Как и Данте. — Его губы сжались, и он слегка кивнул. — Утром деньги будут у тебя.

Глава 26

Наталья

— Я так сожалению. О стольких вещах. — Райан закрыл дверь спальни и прижал к ней обе ладони. Его широкая спина выгнулась, мышцы напряглись под рубашкой, когда он склонил голову между ладонями.

— Ты не должен передо мной извиняться. — Я потянулась к его плечу, надеясь, что он повернется ко мне лицом, но его руки превратились в кулаки, упершиеся в дверь. — Этот ужин был непростым для тебя по многим причинам.

При воспоминании об этом по коже пробежали мурашки, и я рассеянно попыталась поправить шаль, забыв, что оставила ее на улице. Я обняла себя и потерла плечи ладонями, пытаясь прогнать озноб.

— Думаю, все было бы проще, если бы Маурицио оказался таким засранцем, каким я его представлял себе все эти годы, — наконец повернулся, и я отступила назад, чтобы дать ему место. — А потом я узнал, что моя мама регулярно с ним разговаривает… это было просто вишенкой на торте. То, что она не посчитала возможным поделиться этим со мной, — отстой. Наверное, она боялась, что я разозлюсь или что-то в этом роде.

— Мне жаль, — прошептала я.

— Независимо от того, лжет Энтони об опасности, в которой он сейчас находится, или нет, то, что он сделал с тобой, непростительно. — Он наклонил голову, изучая меня, как будто во мне был ответ на вопрос, который он еще не задал. — Я не знаю, как жить дальше.

Я подошла к нему, совершенно не зная, что сказать. С одной стороны, Энтони был готов жениться на мне за десять миллионов долларов, и с тем, что меня использовали подобным образом, было трудно смириться. Но, с другой стороны, я никогда не любила его, поэтому мне не было больно.

Нет, больнее всего мне было видеть, как эта новость повлияла на Райана. Боль, которую он испытывал из-за этого предательства, была тем, что подействовало на меня.

— Я хочу, чтобы ты простил его. — И я говорила серьезно. — Думаю, он найдет еще больше способов встать между нами, если ты этого не сделаешь. — Я схватилась за его рубашку и потянула, умоляя выслушать. — Не упрямься. — Он твой брат, и если ты позволишь тому, что он сделал со мной, разрушить ваши отношения, то я уверена, что в конечном итоге это разрушит и наши. Может быть, еще до того, как все начнется. — И эта мысль пугала меня до смерти.

— Да пошел он, — сказал он, его голос был пустым. И все же его глаза блестели от испытываемых эмоций.

Я покачала головой и крепче вцепилась в его рубашку, притягивая к себе. Я чувствовала, как напряжение и ярость скапливаются внутри его мощной, мускулистой фигуры.