Пока муж в командировке

Вот так я и окончила училище: вполне грамотным дилетантом. Искусство я люблю, можно сказать, разбираюсь в некоторых его тонкостях. В общем, я теоретик. Думаю, что из меня мог бы получиться неплохой искусствовед. Или, например, музейный гид. Язык подвешен хорошо, кругозор вполне приличный, образование тоже не подкачало. Может, попробовать себя в этой роли? Нужно посоветоваться с Пашкой.

И я снова ощутила, как сердце кольнула длинная острая игла. Пашка… Неужели он мог… Нет-нет! Хватит! Я изо всех сил замотала головой. Не верю!

Затрезвонил телефон, я подбежала, подхватила трубку.

- Машуня, привет!

Пашка! Я на секунду прикрыла трубку ладонью и сделала глубокий вдох. Только после этого я могла говорить обычным приветливым тоном.

- Привет.

- Как дела, Маш?

- Нормально, а у тебя?

Муж ответил, что хорошо. Мы немного помолчали. Потом Пашка осторожно поинтересовался:

- У тебя точно все в порядке?

Интересно, почему он спрашивает? Надеялся, что меня уже нет на свете?

- Почему ты спрашиваешь?

- Ну, не знаю… У тебя голос какой-то неестественный.

Я засмеялась и сказала, чтобы он не выдумывал.

Пашка снова замолчал. Я решила, что теперь моя очередь проявить инициативу, и спросила:

- А почему ты не звонил целых два дня?

- Машунь, я сразу уехал на скважину, она в сорока километрах от города, там сотовой связи с Москвой нет.

- А обычная связь там есть?

- Прости, закрутился. Было много работы с документами. Вот только-только вернулся в город, устроился в гостиницу и сразу тебе позвонил. Пиши номер.

- Диктуй, - сказала я, вооружаясь ручкой. - Но ты все же сотовый не отключай, - попросила я. - Мало ли что.

- Нет, конечно, не отключу!

- Вот и хорошо. Ладно, Паш, я перезвоню.

- Маша, - окликнул меня муж, немного помолчал и пробормотал: - Нет, ничего.

- Пока, - сказала я и положила трубку.

Выходит, мужа два дня не было в зоне видимости! На скважину его носило! В сорока километрах от города! Очень удобное алиби!

Тут до меня дошло, о чем я думаю, и я снова испугалась. Похоже, у меня развивается мания подозрительности. И каждое слово, сказанное Пашкой, будет эту болезнь подпитывать.

- Возьми себя в руки! - приказала я вслух.

Пошла в ванную, хорошенько умылась. Сняла обручальное кольцо, положила его на край раковины. Размяла палец, который немного затек от толстенького золотого обруча, не рассчитала движения и смахнула его на пол. Оно подскочило на кафельной плитке с легким стуком и покатилось под ванну. Пришлось встать на колени, вытянуть руку и шарить по полу. Кольцо я нашла, но пальцы зацепили что-то длинное, похожее на ремешок. Я вытянула предмет наружу.

Часы. Надо же, я про них забыла! Тот самый «Ролекс», который покойный оставил на полочке в ванной. Что же это был за человек? Почему он оказался в моем доме? Почему он умер? Или, вернее, от чего умер? Как его зовут? Что нас может связывать?

Я постаралась отогнать наваждение. Еще немного, и я окончательно сойду с ума. Неожиданно я решилась на отчаянный шаг. Быстро оделась. Положила часы в сумочку и побежала в ювелирный магазин, расположенный неподалеку от нашего дома.

Пожилой армянин, хозяин магазина, встретил меня приветливо. Он хорошо знал мою маму: по-моему, она была его постоянной покупательницей.

- Здравствуй, барышня, - приветствовал он меня. - Давно тебя не видел!

- Здравствуйте, Феликс Ованесович! Как ваше здоровье?

- Слава богу, не жалуюсь. А ты как живешь? Как муж?

- Все хорошо, - ответила я лаконично.

- Я рад.

Ну вот, обмен необходимыми любезностями закончился, можно переходить к делу. Я достала из сумочки часы, протянула их ювелиру. Он принял «Ролекс», уважительно хмыкнул.

- Хорошие часы. Хочешь продать?

- Нет, - ответила я. - Феликс Ованесович, можно по часам установить личность хозяина?

Ювелир осторожно положил «Ролекс» на стойку витрины.

- По таким часам можно, - ответил он. - Такие часы большая редкость. Ведь они изготовлены на заказ, - пояснил ювелир. - Не на потоке.

- Но это же обычный «Ролекс»…

- «Ролекс» не бывает обычный, - строго поправил меня ювелир. - Часы этой марки не однотипные. Есть партии, предназначенные для состоятельных людей. От тысячи долларов и выше. А есть часы, сделанные по индивидуальному заказу. Такие намного дороже. Вот твой «Ролекс» потянет на десятки тысяч.

- Господи! А почему так дорого? - испугалась я.

Феликс Ованесович взял часы, поднес их к моим глазам.

- Смотри: корпус из белого золота. Стрелки украшены изумрудами… Маленькими, но все равно изумрудами. А в цифрах маленькие бриллиантики. Это только внешний декор. А что у них внутри - подумать страшно. Обычно швейцарцы используют в таких часах настоящие рубины. Этот камень практически не изнашивается. Ну и точность хода соответственно увеличивается. Думаю, начинка у этих часиков такая же дорогая, как внешность.

Феликс Ованесович полюбовался часами на расстоянии вытянутой руки.

- Красивая игрушка! Даже очень красивая. Мало кто может себе такую позволить. - Раскрыл мою сумочку, аккуратно положил в нее «Ролекс». - Всем не показывай, - предупредил он. - Не вводи людей в искушение.