Пока муж в командировке

- Не знаю. Найдется что-нибудь. Пашка дня три назад ездил в «Ашан», наверное, еще не все съели.

- Понятно, - резюмировал Ванек. - Ну и жена из тебя! Я бы уже давно такую выгнал. Интересно, почему тебя муж терпит? Надо полагать, из-за Левитана.

Ванек рассмеялся, довольный плоской остротой. Меня передернуло.

- Как ты смеешь?!

- Пошутил, пошутил, - сдался Ванек. - Не закипай. Ладно, я сегодня при деньгах. Заедем в магазин, купим продукты. Я еще тебя накормлю, заморыш! Давай собирай барахло.

Картины были уложены в кузов и накрыты брезентом. Через двадцать минут мы с Ванькой уже пили кофе из термоса в теплом салоне «Газели».

- Нет, ты подумай! - возмущался Ванек. - Начало сентября! А холод такой, будто конец октября!

От теплого кофе меня потянуло в сон. Хотелось поскорее добраться до дома, сесть в уютное мамино кресло, укрыться стареньким пушистым пледом и закрыть глаза.

- Ну что? - спросил Ванек. - В магазин? Я тебе не Пашка! Духовностью не питаюсь!

Я с трудом подавила раздражение. Нет, ну сколько можно напоминать даме, что хозяйка она отвратительная?!

- Хорошо, поехали. Только давай побыстрей. Я домой хочу.

- Это я понимаю. В такой дом я бы тоже возвращался с удовольствием. Я другого не понимаю. Какого черта ты сидишь на набережной со своими… - Ванек вовремя спохватился и закончил вполне приличным словом: - копиями?

Я потерла уголок рта. Обидеться, нет? Решила не обижаться.

- Понимаешь, Вань, нормальному человеку нужно работать.

- Зачем?

- Чтобы не превратиться в обезьяну. Я же получила хорошее образование.

- И что? Я получил такое же образование!

- Если мы не станем работать, то для чего мы учились? Зачем время тратили?

Ванек помолчал, переваривая столь серьезную информацию.

- Нет, это, конечно, правильно, - начал он неуверенно. - Я другого не понимаю. Работают для чего? Чтобы денег заработать! А на моей памяти ты это сделала всего два раза. Одну картинку продала за пятьдесят долларов, вторую за восемьдесят. Хороший навар за два месяца! В метро больше насобираешь!

- Я этому не училась, - ответила я холодно.

- Да ладно тебе выпендриваться! Училась, не училась… Жизнь сейчас другая! На коммерческой основе! Не продал - не поел! Вот так! Хотя… - Ванек пожал плечами. - У тебя муж хорошо зарабатывает. В случае чего прокормит.

Я почувствовала скромную гордость за Пашку и подтвердила, что мой муж прокормит.

- Вот я и говорю: какого хрена ты сидишь на этом ветру? - Ванек затормозил возле супермаркета. - Сиди здесь, - велел он. - Следи за картинами. Я быстро.

Я откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Ну вот, Пашка уехал, я осталась одна. Не люблю это состояние. Квартира превращается в огромный необитаемый остров, а сутки начинают тянуться как резина. Ни в одну свою командировку дольше чем на неделю Пашка пока не уезжал. А до того как мы поженились…

Я устроилась поудобнее, плотнее запахнула шаль. Кажется, уже побаливает горло. Так, на чем это я остановилась… Ах да!

Так вот. До того как мы с Пашкой поженились, я жила в окружении «придворных». Так моя подруга Катька называла наших многочисленных домашних работников. Мама часто уезжала на гастроли, поэтому ее я помню смутно. Можно сказать, почти не помню. Зато в гостиной висит ее великолепный портрет, выполненный известным художником. Мама там вышла необыкновенной красавицей с холодным выражением гордого лица. На ней костюм принцессы Эболи из «Дона Карлоса», и мама напоминает Снежную королеву. Не люблю этот портрет, но снять со стены рука не поднимается.

Мама умерла внезапно: прямо после концерта, в гримерной. Оторвался тромб. Врачи предупреждали маму о том, что такое возможно. Уговаривали бросить пение и заняться чем-нибудь другим. Мама всегда смеялась, слушая подобные советы. Действительно, чем могла заняться оперная певица в пятьдесят лет? Пледы вязать? Устраивать благотворительные базары? Вышивать крестиком?

В общем, после смерти мамы я осталась одна - глупая девица с опытом домашнего котенка. Гулять по жизни самостоятельно мне никогда не доводилось, поэтому столкновение с реальностью оказалось сокрушительным событием. Штат домашней прислуги мгновенно разбежался, причем после их ухода я недосчиталась серебряных столовых приборов и позолоченных конфетниц. Нужно было заняться организацией похорон, а я не знала, как это делается. Если бы не Катька и не Пашка, даже не представляю, что бы со мной было.

После похорон возникла необходимость как-то зарабатывать себе на жизнь. Несмотря на огромное количество ценностей, вроде ювелирных украшений, дорогой посуды, мебели, современной техники и тому подобного барахла, денег после мамы почти не осталось. Не мудрено. Мы всегда вели рассеянно-богемный образ жизни, и я как-то не задумывалась над тем, что будет дальше.

Несколько робких попыток устроиться на работу не увенчались успехом. Зарабатывать деньги с дипломом Суриковского училища оказалось не так-то просто. Я отнесла в скупку одно из многих маминых украшений и какое-то время продержалась на полученные деньги. Потом ко мне пришла Катька и сурово спросила:

- Так и будешь продавать семейные цацки?