Пока мы лиц не обрели

И вот, наконец, мы достигли Древа. Железный обруч охватывал голый ствол, лишенный коры, а цепь свисала свободно, время от времени позвякивая на ветру. Под деревом не было ни костей, ни обрывков платья, ни следов крови - вообще ничего.

- Как это понимать, Бардия? - спросила я.

- Бог взял ее к себе, - побледнев, ответил он хриплым шепотом (Бардия был.человек богобоязненный). - Ни одна земная тварь не способна так чисто вылизатьсвое блюдо. Остались бы кости. Зверь - кроме Священного Чудища, разумеется, -не сумел бы извлечь тело из оков. Зверь не забрал бы с собой драгоценностей. Человек - да, но человек не смог бы расковать эту цепь голыми руками.

Мне даже и в голову не приходило, что наше путешествие может закончиться вот так впустую: нечего собирать, нечего предавать земле. Жизнь моя снова стала ненужной и бесполезной.

- Будем искать, - сказала я, понимая, что выгляжу глупо; ведь я и сама не надеялась ничего найти.

- Конечно, конечно, госпожа, будем искать, - сказал Бардия, но я знала, чтоон согласился со мной только по доброте душевной.

И мы стали искать, двигаясь кругами: я в одну сторону, а он - в другую, не отрывая глаз от земли. Было очень холодно и ветрено; плащи хлестали нас по щекам и спутывали ноги.

Бардия был к востоку от меня, на другой стороне седловины. Когда он позвал меня, мне пришлось долго бороться с волосами, прежде чем удалось откинуть их с лица и увидеть, где находится мой спутник. Я побежала к Бардии, почти полетела, потому что западный ветер превратил мой плащ в парус. Бардия показал мне свою находку - ограненный рубин.

- Я никогда не видела, чтобы она носила этот камень, - удивилась я.

- Зато я видел. Он был на Царевне, когда она отправилась в последний путь.На нее надели тогда все священные драгоценности. Ремешки ее сандалий были красными от рубинов.

- Ах, Бардия! Значит, некто - или нечто - дотащил ее вот досюда…

- Или ее сандалии. Сорока, например…

- Будем искать дальше, в этой же стороне!

- Осторожнее, госпожа! Вперед пойду я, а ты лучше постой здесь.

- Почему? Разве нам что-то угрожает? Даже если так, я пойду с тобой!

Насколько мне известно, никто из смертных еще не заходил на тот край седловины. Во время жертвоприношения даже Жрец не заходит дальше Древа. Мы ужесовсем рядом с той частью Горы, которая опасна для нас. Там, за Древом, - святоеместо, владения бога Горы. По крайней мере, так говорят…

- Тогда я пойду вперед, а ты оставайся на месте. Мне, Бардия, бог уже не сделает хуже, чем сделал.

- Я пойду с тобой, госпожа. Не будем говорить много о богах. А еще лучше -не будем говорить о них совсем. Подожди, я схожу за конем.

Он ушел, и я на какое-то время осталась совсем одна в опасной близости от святого места. Бардия отвязал жеребца от куста, где мы его оставили, и привел ко мне. Мы тронулись дальше.

- Осторожнее, - снова сказал Бардия. - В любую минуту мы можем сорваться.

И верно, сначала нам чудилось, что небо вот-вот разверзнется под нами. Но затем мы внезапно очутились на краю пологого склона, и в тот же миг солнце (скрытое от нас с тех пор, как мы вошли в темную долину) вновь осветило все кругом.

Я почувствовала себя первооткрывательницей нового мира. У наших ног, посреди складок горных хребтов, лежала маленькая долина, сверкавшая, подобно самоцвету. К югу от нее в теплой голубоватой дымке виднелись далекие холмы, леса и луга. Долина вклинивалась в южные отроги Горы, и, несмотря на большую высоту, климат в ней, кажется, был гораздо мягче, чем даже в самом Гломе. По крайней мере, мне нигде не доводилось видеть такого зеленого дерна. Там, в долине, цвел дрок и дикий виноград, все деревья были в цвету. Там было много чистой свежей воды -маленьких озер и быстрых ручьев, несших свои воды через валуны. Мы вскоре нашли удобный спуск для нашего скакуна и пошли под гору, ощущая, как с каждой минутой воздух становится все теплее, все слаще и ароматнее. Здесь, за перевалом, уже не было ветра, и мы могли спокойно разговаривать друг с другом. Вскоре мы настолько приблизились к долине, что услышали, как журчат ручьи и пчелы гудят на лугах.

- Возможно, это тайное жилище бога, - сдавленным голосом сказал Бардия.

- Если он хотел спрятаться, это ему чуть было не удалось, - ответила я.

Мы уже почти достигли дна долины. Кругом было так тепло, что я с трудом удержалась от искушения окунуть руки и лицо в быстрые, благоуханные воды потока, который только и отделял нас от самой долины. Я уже подняла руки к платку, чтобы откинуть его, но тут услышала, как два голоса одновременно вскрикнули. Один из них, несомненно, принадлежал Бардии. Я оглянулась. Безымянное чувство (назовем его, весьма приблизительно, ужасом) охватило меня с головы до ног. Не более чем в шести футах от меня, на другой стороне ручья, стояла Психея.

Глава десятая

Мне теперь и не вспомнить, что я там лепетала заплетающимся от радости языком, захлебываясь слезами счастья. Мы все еще стояли на разных берегах ручья, когда голос Бардии вернул меня к жизни.