Пока не поставлена точка

Когда ударят в колокол? –

Звенит пока звонок.

Как искусно выписана эта строфа! Или эта:

Пусть я не стану мэтром, и

Хочу, избегнув лжи,

С моей душой в симметрии,

В согласии прожить.

Так он и живет – в полной гармонии с миром, с собственной душой, со своей чудесной семьей, с друзьями по творчеству. Очень благожелатель­

ный в общении, Григорий радуется поэтическим находкам сотоварищей чуть ли не больше, чем собственным. Но у него при этом превосходный поэтический слух, и критик он, хоть и доброже­

лательный, но взыскательный. И на его замеча­

ния никто не обижается. По моим наблюдениям, у него нет вообще врагов и недоброжелателей, сплошь друзья да приятели. Вот он звонит мне поутру, просит разрешения прочесть новый стих. Концовка остается в памяти на всю оставшуюся жизнь:

Всё – Божья воля… И, прощаясь

С осенней зрелостью красы,

Я богомольно причащаюсь

Прозрачной капелькой росы.

Это не иудаизм, и это не христианство. Это бли­же, скорее к пантеизму – слиянию с гармонией

мира, с Мировой Душой. И это стихи прекрасно­

го русского поэта еврейских кровей Григория Борисовича Каплуна.

Член СП Израиля Ю. Арустамов (Беэр-Шева).

Слово

Что у познания основа?

Из капель-букв родится слово.

Слова-ручьи

Стекают в строки,

А строки –

У реки притоки.

Река-поэма

Льётся в море,

А книга –

Море на просторе...

Семь нот

***

Куда ведёт нас путь познанья?

В чём мудрый замысел Творца?

И вечный спор непониманья

Рожденья птицы и яйца?

Что мироздания основа?

Распознаваем ли эфир?

И сколько букв содержит Слово,

Которым создавался мир?

Каким дыханием получен

Обожествлённый нотный ряд?

Какой мелодией озвучен! –

Всего семь нот,

А что творят!

Берег Счастья

Без молнии – безмолвие,

А с молнией – гроза.

Взволнованными волнами

Заполнены глаза.

В них тайна моря прячется

И неба бирюза…

На Берег Счастья катится

Лазурная слеза.

Песню спой…

Л. С.

Песню спой ещё, моя певунья.

И окончить пенье не спеши.

Внемлю наступленью полнолунья

До небес возвышенной души.

У мелодии опять во власти

Нахожусь и восхищаюсь ей…

И летит душа в порыве счастья

В райский сад за песнею твоей.

А. Н. Крюкову –

руководителю хора

Маэстро, – ныне Вам осанна…

Взмах рук и голосов игра:

Чаруют пением сопрано,

Альты, басы и тенора.

И исчезает жизни проза,

И растворяемся мы в ней.

И льётся, льётся “Лакримоза” –

Сплетенье света и теней.

И независимо от сана,

Когда сближаются сердца,

Вам восклицается осанна

Из глубины души певца.

Затаённая

печаль

***

Утонул в затоне

Меркнущий закат.

В отражённой кроне

Стынут облака.

Снова я внимаю:

Рыбы редкий плеск.

Льёт река немая

Серебристый блеск.

Тени исчезают,

И темнеет взор.

Вечер уступает

Ночи свой дозор.

Звёзды, словно свечи,

Светят до зари…

Мой уходит вечер,

Полночь – впереди.

Вечер

Вечереет. Камыши

Успокоились, устали…

Ветер стих. Они в тиши

Рабски гнуться перестали.

Лишь последний солнца взгляд

Спрятался в сетях осоки,

Разгоревшийся закат

Облакам румянит щёки.

На границе огневой

Разлилась полуовалом

Лава, вспыхнув туч игрой –

Цветомузыкальным балом.

Пенье птиц. Реки изгиб.

Тёмный лес суров, как стража.

Всплески изумрудных рыб

У покинутого пляжа.

Воздух росный на закате…

Разноцветьем одарив,

Потускнела неба скатерть.–

Спит природа до зари.

Затаённая печаль

Вот и осень. И листья опали.

Доживу ли до светлой весны?

Ночью снятся тревожные сны –

Всё морозные, мрачные дали…

Ветер листья сметает, крутя…

Снова птицы призывно кричали…

Не понять затаённой печали,

Не постигнув, в чём суть бытия.

Мечта

Отчего мне такая немилость,

И каким мне молиться богам,

Чтобы ты на мой берег явилась –

Не стремилась к другим берегам?

Чтоб душою была ты со мною –

Самой близкой, доступной, земной.

Но, как призрак, что вызван мечтою,

Ты исчезла с последней звездой.

Недоступная – ты улетела,

Гнался я, учащённо дыша…

Разве может с космическим телом

Человечья сравниться душа?!

Улетела…

В отчаянье каюсь,

От бессмысленной гонки устав.

От пустой суеты отрекаюсь –

Приближаюсь к заветным устам.

Потрясение

Разошлись - расстались в воскресенье,

Не простив упрёков и обид.

Вышли из такого потрясенья

С измененьем жизненных орбит.

Думали: свободу обретаем

Мы, освобождаясь от оков.

Оказалось то, что было раем,

Перевоплощением грехов.

Только счастье в жизни столь короткой,

Точно отомстив душе больной,

Смыл ли дождь упругой мокрой щёткой?

Смёл ли ветер пыльною волной?

***

В тревожном сне с тобою расстаюсь.

(Как часто наяву стирались лица).

Я каждое мгновение боюсь:

Ты из объятий выпорхнешь, как птица.

…Вдруг стала ты мерцающей звездой.

Ты исчезаешь…

Где искать – не знаю…

Светящейся кометой ледяной

Среди миров непознанных блуждаю…

Прости

Станиславе

Прощай, мой друг.

У горя нет границ.

Почти погас огонь твоей свечи.

Перед тобою я склоняюсь ниц,

Молитвенно прошу:

– Прости, прости.

Прости мои невольные грехи,

И нашу жизнь, покорную судьбе,

И грустные, и горькие стихи,

Написанные мною о тебе.

Непогода

Непогода. Сумятица, Сырость.

Из квартиры бреду за порог,

Вырос где необузданный вирус

И нависший удушливый смог.

Злые тучи мохнатые космы

Распустили, на землю осев.

Засыхают столетние сосны,