Пока не выпал дождь

Многое мне хотелось ей сказать и о столь же многом расспросить, но в нашем распоряжении было несколько минут, да и я не могла пускаться в откровения. Пришлось вести светскую беседу, словно с чужим человеком. В основном мы говорили о том, чем Канада отличается от Англии. Она сказала, что хорошо помнит Англию, хотя и не была там уже восемь лет: там сыро, и все вокруг преимущественно серенькое. Тогда я спросила — как можно мягче и доброжелательнее, чтобы не обидеть, — откуда ей известно про цвет, если она не видит. Имоджин ответила, что, хотя она потеряла зрение очень рано, она не забыла, как выглядит окружающий мир. Не забыла формы и цвета. Стараясь унять дрожь в голосе, я спросила, как она ослепла. Отвечая, она не упомянула меня ни словом. С ней случилось несчастье, но она почти ничего об этом не помнит. А потом она сказала нечто, что крепко врезалось мне в память: она знает, что люди думают — мол, оттого, что она слепая, ее жизнь должна быть ужасно трудной и унылой, а на самом деле ничего подобного. Она считает, что жизнь у нее счастливая и полноценная, как у любой другой девушки. И поверьте, слушая ее, я чуть не плакала от радости.

Очень скоро я заметила, что к нам приближается ее приятель, и в тот же миг Имоджин произнесла: «А, вот и он» — она услыхала шаги и безошибочно определила, что это идет ее парень. Она встала, поцеловала его, парень взял ее под руку, и они ушли. Но прежде она попрощалась со мной: «Приятно было побеседовать с вами, мадам». Когда они удалялись, парень тихонько спросил: «Кто это?» — но ответа Имоджин я не расслышала. Я сидела на скамейке и смотрела им вслед, пока они не исчезли из виду. Долго смотрела — день был ясный, и светлые волосы Имоджин хорошо были видны даже издалека.

Больше в Торонто меня ничто не держало. Я нашла свою дочь и убедилась, что она здорова и довольна жизнью и что о ней хорошо заботятся. Я твердо решила, что, как только ей исполнится восемнадцать, я напишу ее родителям с просьбой о встрече с ней. До этого дня оставался год с лишним, и ожидание казалось мне страшно долгим, но я чувствовала, что, повидав ее и поговорив с ней, я смогу выдержать и этот срок.