Пока не взошла луна

Она наклонилась к нему и сказала:

– Сынок, я выберусь отсюда, пока местные не проснулись и не вышли на улицу. Я сяду на скамейке возле качелей, а вы с Самирой поспите еще немного. Когда я увижу первых прохожих, то разбужу и вас.

Салим кивнул.

– Мадар-джан, я с тобой.

– Нет, оставайся здесь. Если Самира проснется и увидит, что тебя нет, она может испугаться. Да и ты почти не спал. Вытяни ноги и постарайся хоть немного отдохнуть.

У Салима не осталось сил спорить, его тяжелые веки снова опустились. Ему показалось, что прошло всего несколько минут, и вот уже мать стояла возле домика и шепотом будила их. Люди вели детей в школу. Семья впервые переночевала на улице. Салим думал о том, сколько еще пройдет ночей, прежде чем у них снова появится настоящая крыша над головой.

Ранним утром он почти ничего не мог сделать. Незаконные вылазки лучше проходили под прикрытием толпы. Роксана была в школе. Она пообещала встретиться с ним в сквере Аттики после обеда. Салим надеялся лишь на нее, но по выражению лица Роксаны понял, что хороших новостей она не принесла.

– Комнату найти пока не удалось. У меня есть один вариант, и я над ним работаю, но еще не знаю, получится ли. Как прошла ночь?

– Нормально – спокойно и не очень холодно. Я сам не нашел бы такого места.

Во всяком случае, их не скрутили и не уволокли в полицию в наручниках, а о большем Салим не смел и мечтать.

– Салим-джан, развлекаешься? Подружка к тебе пришла? – поинтересовался Джамаль на дари.

Роксана, прищурившись, бросила на него ледяной взгляд. Салим посмотрел на Джамаля и понял, что и он заметил ее реакцию.

– Она добрая. Тратит свое время, пытаясь помочь таким, как мы. Нужно проявлять к ней уважение. – Салим не хотел читать нотации, но не мог слушать, когда о ней говорили таким тоном, даже если ничего плохого не имели в виду.

– О Салим, великий защитник справедливости! – с улыбкой ответил Джамаль. – Привет, Роксана. Как дела? – спросил он по-английски, преувеличенно старательно выговаривая слова.

– Хорошо. Пойди возьми у Нико бутерброд, а то они вот-вот закончатся, – бесстрастно ответила Роксана.

Джамаль, слишком занятый своим пустым желудком, не стал разбираться, поняла ли девушка, что он говорил о ней, и ринулся к Нико и большой картонной коробке. Салим с Роксаной помолчали, а потом она продолжила с того места, на котором их прервали:

– Для вас лучший способ уехать – поездом. Между странами Евросоюза нет паспортного контроля. Ваши документы проверять не будут. Сейчас границы открыты. Если хочешь, я могу пойти с тобой на вокзал и купить билеты.

– Да, ты бы очень меня выручила. Спасибо!

– Когда пойдем?

Ее глаза, очерченные чуть смазанной подводкой, будоражили. И по желанию она умела придать своему взгляду дымчатую мягкость.

Салим взял с собой недостаточно денег, да и паспорта у него не было, а в кассе его обязательно пришлось бы показать. Он попросил Роксану прийти на следующий день на вокзал, а пока она собиралась продолжить искать для них кров.

– Держись, все уладится, – подбодрила она.

Той ночью шел дождь. Сначала он едва накрапывал, но потом тяжелые капли забарабанили по крыше домика, просачиваясь внутрь. Салим проснулся и увидел, что мадар-джан прикрывает Самиру и Азиза всем, что только попадается под руку. Прошло десять минут, тянувшихся неумолимо медленно. Самира проснулась и уже смахивала со щек капли дождя, а ее челка прилипла ко лбу. Только Азиз не промок – мадар-джан держала над ним пластиковый пакет.

– Салим-джан, посиди с Азизом, а я пойду поищу, чем бы еще укрыться. Нельзя мокнуть, – сказала она.

– Мадар-джан, давай я схожу, – предложил он.

– Нет, бачем, – ответила мать, осторожно разгибая ноги, чтобы выбраться из крошечного домика, – ты должен остаться с ними. Я быстро.

У нее сердце разрывалось, когда она уходила. Салим посмотрел на брата и сестру. Теперь он полностью отвечал за них. Ответственность душила его. Чувствовала ли мадар-джан то же самое или для нее, матери, все было по-другому? Если ее и вправду это подавляло, она не признавалась.

«Что, если Азизу станет плохо? Если Самира заплачет? Если кто-то придет и заберет нас?»

Вся горечь, которую он испытывал, совершая вылазки по семейным делам, пока мадар-джан занималась младшенькими, все раздражение испарилось, осталось только желание, чтобы она поскорее вернулась. В столь поздний час по улицам рыскали выходцы из тайного ночного мира. Если мать остановит полиция, вернуться она уже не сможет.

Он изо всех сил вглядывался в темноту, пытаясь различить за окошечком ее силуэт, но из-за темноты и дождя почти ничего не видел. Шли минуты.

Когда мадар-джан наконец вернулась, на голове у нее не было ни одного сухого волоска, а вымокшая одежда прилипла к телу. На детской площадке она насобирала камней и придавила ими пластиковые пакеты, которыми обложила домик. Это помогло.

Буквально через час дождь прекратился, но вся их одежда и хлеб промокли. Мадар-джан собрала пакеты и отнесла камни обратно. Пакеты она оставила на случай, если снова пойдет дождь.