Пока подружка в коме

Затем мысли Ричарда снова обращаются к его собственной жизни и его новому, возрожденному миру. «Нет! — вздрогнув, думает он. — Моя дочь не потерянная для меня и общества, обдолбанная наркоманка. И она вовсе не ненавидит меня за то, что я забыл, не смог или не захотел для нее сделать. Нет, женщина, которую я люблю, не пустая скорлупа, не шелуха, оставшаяся от человека, не кукла, способная лишь дышать через вставленные в горло трубки; ее тело — не скелет, обтянутый кожей, ее волосы — не свалявшаяся седая пакля… И мои друзья — они не одиноки, не измотаны, они не очерствели и не погрязли в унынии. И я больше не пытаюсь обмануть сам себя. Нет, хватит. Мы заключили сделку».

Ричард размышляет над тем, что ему выпало жить именно в этом отрезке времени, и приходит к выводу, что о таком можно только мечтать: жить сейчас, в эти дни, накануне гигантского скачка вперед, к новым свершениям! То, что он увидит, — пусть даже мелочи, вроде лунных фотообоев в бывшей спальне Карен или спутниковых карт погоды, — все это крохотные частицы того великого и прекрасного, что должно вот-вот состояться.

Его мысли несутся наперегонки друг с другом:

«Представь себе всех этих безумных людей, запрудивших улицы. А что, если они вовсе не безумны? Может быть, они просто были свидетелями того же, что видели мы? Может, они, эти люди, — это мы?

Мы.

Скоро вы увидите нас на вашей улице. Мы будем идти, гордо расправив плечи, смело глядя перед собой. В глазах наших будет истинное знание и великая сила. Возможно, мы будем выглядеть так же, как вы; впрочем, вам виднее. Мы начертим на песке длинную линию и потребуем от всего мира перейти эту границу. Каждая клетка нашего тела готова выплеснуть свою частичку истины. Мы будем стоять на коленях перед автоматическими дверями, попирая истертые, зачитанные до дыр старые учебники, из которых мы выдрали страницы. Мы будем умолять прохожих присмотреться, понять, осознать наконец, что нужно спрашивать. Задавать, задавать, задавать вопросы, не переставая, до тех пор, пока Земля вращается вокруг своей оси. Мы будем теми взрослыми людьми, что сметут эту изношенную, давно не оправдывающую себя систему. Мы будем прорубать, прогрызать, прокапывать себе дорогу к новому, совершенно новому миру. Мы превратим камень и пластмассу наших душ в лен и золото. Я в это верю. Я знаю, что так будет».