Пока сияют звезды

Я сидела уже довольно долго и просидела бы еще неизвестно сколько, если бы не услышала какое-то невнятное бормотание, доносящееся от могилы Лагутиной.

Как он там оказался, я до сих пор не понимаю. Может, подполз?

Возле могилы сидел невзрачный мужичонка и что-то говорил. Я совершенно напрасно заботилась о том, чтобы спрятаться от него, так как он и без того не обращал ни малейшего внимание на то, что происходило вокруг. Глядя в одну точку, прямо перед собой, он слегка покачивался — очевидно, покойницу он уже успел помянуть. В одной руке у него красовалась начатая чекушка, а в другой одноразовый пластиковый стаканчик.

Потихоньку переместившись в кусты и заняв там позицию, удобную для наблюдения, я напрягла слух и зрение, стараясь уловить как можно больше интересного. Я почти не сомневалась, что представший моим взорам гражданин и есть тот самый Валерий Степанович Лагутин, отчим Вадима. Однако удостовериться все-таки не мешало бы, и в несвязном монологе мужчины я старалась услышать что-нибудь такое, что могло бы подтвердить мою догадку. И грех жаловаться, я услышала даже гораздо больше, чем ожидала.

— …Ты не думай, что я ушел… почему-то там. Я вовсе не из-за этого ушел. А просто… ты пойми, мне тоже обидно… что я, не мужик, что ли? Не могу семью прокормить? Конечно, за обучение… за обучение надо… а капризам потворствовать… это тоже не дело… Ну, взяла там у него, ну и ладно… что ж, если на дело… а баловать, это уже лишнее… набалуешь, а потом сама… самой же на голову сядут… А мне-то откуда было знать… я тогда уж ушел… Да, ушел, бросил тебя, получается, да? Бросил… Не уберег. Ремня бы ему хорошего, а не за обучение платить! Но куда там — ведь сын. Всегда его защищала, бедный да несчастный. А он и… Прости ты меня, дурака, не помяни зла.

Мужчина налил в стаканчик из чекушки и выпил.

— А-а-а, шут с ним! Мне все равно пропадать. А за то, что мучил тебя, поделом ему… мучают-мучают… всю жизнь мучают. А как помрешь, потом — о-о-о… а-а-а… Жалеют. Вот что мне теперь делать, а? Вот — что? А ты там ему скажи, Вадьке, спроси его. Каково это, мол, над матерью измываться, а? И так здоровья не было ни грамма…

Упомянув о граммах, мужчина снова приложился к чекушке, после чего речь его потекла совсем уже несвязно и запестрела междометиями.

Впрочем, и мне все равно все было понятно. Очевидно, Валерий Лагутин узнал о каком-то нехорошем поступке своего пасынка по отношению к матери, и это явилось тем самым мотивом, который я тщетно искала. Неплохо было бы установить еще, что именно он узнал и от кого. И насколько эта новость сама по себе была способна толкнуть человека на такой шаг, как убийство. Может, он узнал, что Вадим десять рублей у матери из кошелька стибрил, чтобы сигареты купить. Из-за этого не убивают.

А то, что Валерий Лагутин причастен к убийству Вадима, теперь не вызывало ни малейших сомнений. Ведь он сам чуть ли не прямым текстом говорил об этом. Но привлекать его, на мой взгляд, пока не следовало.

Понятно, что, работая в ремонтной бригаде, именно он подстроил аварию непосредственно на месте. Но то, что на дороге в нужное время окажется Вадим, ему мог сообщить только соучастник. И его имя мне пока неизвестно… С другой стороны, по всему было видно, что Валерий Лагутин не испытывает никаких опасений относительно наказания за свой поступок, не старается спрятаться или уехать, следовательно, ни он, ни его предполагаемый сообщник пока не подозревают, что в голове частного детектива Татьяны Ивановой уже зародились относительно их некоторые догадки. А если так, то лучше оставить все как есть.

Нет, Лагутина пока трогать не следовало. Как-никак, а он был единственной нитью, которая вела к заказчику. Он единственный мог дать против этого заказчика показания.

Увлеченная своими мыслями, я обнаружила, что гражданин Лагутин снова незаметно испарился из поля зрения. Возле памятника стояли только пустая чекушка и стаканчик, аккуратно отодвинутые подальше, а сам их владелец волшебным образом исчез. Как он это проделывал, для меня до сих пор осталось загадкой.

Но конечно, в своем лирическом состоянии далеко уйти он не мог, и, окинув взглядом окрестности, я сразу же обнаружила его, потихоньку продвигавшегося к выходу. Покинув пункт наблюдения, я отправилась за ним. Необходимо было выяснить, где постоянное место обитания моего героя, чтобы в случае необходимости всегда иметь возможность оперативно заполучить его в свои руки.

Однако оказалось, что путешествие это связано с серьезными затруднениями, причем не для пьяного Лагутина, а, как ни странно, для меня, совершенно трезвой и вообще находящейся в отличной форме. Лагутин шел очень медленно, а обгонять его я, разумеется, не могла, поэтому мне на ходу приходилось выдумывать тысячи способов, чтобы замедлить свое движение и в то же время не выглядеть странной в глазах окружающих, которых в этот час на субботнем кладбище было более чем достаточно.