Пока смерть не заберет меня

— Впечатлителен, как викторианская девица, — продолжал ворчать голос Алана, а я продолжал не понимать, на каком свете нахожусь. Когти раз за разом вонзались в сердце, заставляя меня то задыхаться, то судорожно рвать ртом воздух, в глазах мутилось. Чья-то рука продолжала твердо поддерживать меня под локоть и вместе с тем влекла куда-то. Пришлось подчиниться ей. Несколько шагов — и меня усадили на что-то прохладное и упругое, а в губы ткнулось холодное стекло.

— Глотни воды, — приказал все тот же голос, я повиновался и закашлялся, пролив остатки воды. Кто-то забрал стакан, и жесткая ладонь прошлась по моему лбу, убирая в сторону волосы. — Ну, ну, все уже. Скажи, Илэр, ты часом мышей не боишься? Нет?

К этой минуте я уже почти убедился, что не брежу. Голос принадлежал, без сомнения, Алану. Придерживающая меня за плечи рука была его же. Осознав этот факт, я дернулся в сторону, и рука исчезла. Тем временем, боль в сердце понемногу отпускала, и зрение прояснялось. Я резко повернул голову и убедился: рядом со мной, на кожаном диване, стоявшем в холле гостиницы, сидел Алан собственной персоной. Он был в своей любимой, от старости потрескавшейся кожаной куртке, растрепанных кроссовках и полинявших джинсах. Не брился он, судя по щетине, с позавчерашнего утра. Удивительно, как его в таком виде допустили в приличную гостиницу. От него еще веяло холодом — видимо, только-только вошел с улицы. Перед нами, слегка наклонившись вперед, с выражением тревоги на лице, стоял парень-администратор.

— Все в порядке, спасибо, — улыбнулся самой своей обаятельной улыбкой Алан и сунул ему в руки пустой стакан. — У моего друга просто немного закружилась голова.

Администратор кивнул — не слишком, правда, уверенно, — бросил на меня опасливый взгляд и отошел за стойку. В течение последующего нашего с Аланом разговора он время от времени поднимал голову и посматривал на нас. На лице его застыло слегка удивленное выражение, словно он силился понять, каким образом тут оказался Алан, весьма смахивающий сегодня на бродягу, и почему его до сих пор не выведут.

Оставшись с Аланом тет-а-тет, я на всякий случай отодвинулся от него еще подальше и спросил негромко:

— Как вы тут оказались?

— Приехал поездом. Тебе уже лучше?

— Пожалуй, да. А как вы нашли меня?

— Я знаю Кристо не первый день, — терпеливо объяснил Алан, пристально на меня глядя. — И знаю гостиницы, в которых он предпочитает останавливаться в разных городах. Что еще?

— Ну а зачем вы вообще здесь?

— Как это «зачем»? Ты же просил меня о помощи?

— Вы же сказали "нет".

— Я поговорил с Авророй и решил, что дело серьезнее, чем кажется, — небрежно сообщил Алан. — Хэтери зашла слишком далеко. Между прочим, тебя я еще тоже поспрашиваю. Но для начала: что случилось вот прямо сейчас?

— Связь… — прошептал я, невольно поднося опять руку к груди. — Хэтери разорвала связь…

— Разорвала или попыталась разорвать? — он увидел, что я не понимаю вопроса, и уточнил: — Ты чувствуешь Агни или нет?

— Не знаю… — это была правда: кроме ноющей боли в сердце и недоумения от появления Алана я не испытывал никаких других чувств.

— Ладно, разберемся, — он поджал губы и покачал головой. — Подумать только: океан силы и абсолютное неумение ею воспользоваться! Я надеялся, что ты хоть чему-то научился. Но тебя нужно еще натаскивать и натаскивать.

— Уж не вы ли хотите взять на себя эту заботу? — огрызнулся я.

— Оставь фырканья на потом. Теперь вот что: где Кристо?

— У Хэтери, я полагаю, — поколебавшись, я все же протянул ему записку. Алан внимательно прочел ее и снова покачал головой.

— Глупец, — сказал он и задумался, опустив взгляд. Я терпеливо ждал целую минуту, отчаянно борясь с дурнотой, пришедшей на смену боли. Но он все молчал, и я не выдержал:

— Нужно ехать за ним?

— Погоди, не рви. Теперь время дорого, но торопиться не стоит, чтобы не наделать опрометчивых поступков, — взглянув на меня, Алан добавил: — И вообще, советую тебе немного отдышаться. Полчаса ничего не решают, а тебе нужно отдохнуть, иначе будешь ни на что не годен. Пойдем, поднимемся в твой номер. Приляжешь.

Мне не очень хотелось оказаться наедине с Аланом за запертой дверью, но делать было нечего. Хотя боль отступила, чувствовал я себя не лучшим образом. Алан был прав, отдых пришелся бы кстати. Кроме того, он вроде бы не собирался вот прямо так на меня накидываться. Вид у него был очень серьезный, и даже озабоченный.

В номере он запер дверь и повесил снаружи на ручку бирку "Не беспокоить". Я лег на постель поверх покрывала и закрыл глаза, но расслабиться не мог. Близкое присутствие Алана заставляло колотиться в бешеном ритме сердце и сводило напряжением тело. Это было что-то вроде полной несовместимости на физиологическом уровне. Если бы в ту минуту Алан попытался хотя бы прикоснуться ко мне, я, пожалуй, убил бы или его, или себя. Но он даже не приближался — отошел в сторону и сел в кресло у противоположной стены. Я подавил вздох облегчения.