Пока смерть не заберет меня

Из просторного светлого холла, заставленного живыми растениями и оттого отчасти похожего на зимний сад или оранжерею, наверх уходила лестница с перилами причудливой формы. Больше всего сооружение напоминало застывшую в движении морскую волну с пенным гребнем.

— Здесь или наверху? — спросил Алан, остановившись у лестницы. Он по-прежнему крепко держал Хэтери за плечо и не убирал пистолет от ее головы.

— Послушай, Алан, — голос ее стал почти умоляющим. Она повернула к Алану голову, так что дуло пистолета теперь смотрело ей в лоб, но она как будто ничего не замечала. Растрепанные волосы струились по сторонам бледного лица, как расплавленное золото, и стекали на шею и на плечи. — Ну прошу тебя, не лезь в то, что тебя не касается. Это наше с Френе дело, пусть он и остается. А ты уходи.

— Здесь или наверху? — требовательно повторил Алан, не обратив на ее слова ни малейшего внимания. — Сначала Агни, потом Кристо. Ну?!

— Наверху. В большой спальне.

По-видимому, Алан хорошо ориентировался в доме Хэтери — ничего больше не спросив, он начал подниматься по лестнице.

— Отпусти руку — больно, — попросила Хэтери. — Куда я, по-твоему, денусь?

Но Алан не внял и этой просьбе. Так мы и поднялись на второй этаж: впереди Алан, одна рука которого крепко сжимала плечо Хэтери, а вторая — держала пистолет, а следом я, едва дыша и с трудом преодолевая муторную слабость. Было ясно, что снова все решится (если уже не решилось) без моего участия.

Все как всегда.

В доме было очень тихо — ни движения, ни звука. Алан тоже отметил это и спросил сухо:

— Где же твои мальчики? Что-то никого не видно.

Хэтери не ответила. Ее бледность усиливалась, и мазок крови на щеке горел ярко-алым, хотя кровь уже подсохла и потемнела.

Мы остановились перед двустворчатой дверью. Прислушавшись, можно было угадать за ней некое слабое движение, какие-то то ли вздохи, то ли постанывания. Алан ткнул дулом пистолета в дверь:

— Кто там?

— Ваша ненаглядная Агни, — ответила Хэтери сухим и ломким голосом, взглянула на меня, и на губах ее промелькнула тень злобной улыбки. — То есть, пардон, уже не ваша.

Забыв предупреждение Алана, я толкнул дверь и первым вошел в комнату. Хэтери назвала ее большой спальней, но я, скорее, определил бы ее как будуар — так много здесь было подушек, драпировок и крашенных перьев. Роскошная и интимная комната в традиционных багровых и белых тонах. Истинный вампирский покой, какими их принято описывать в готических романах. Не хватало только черного лакированного гроба. Главным предметом здесь была кровать — или, пожалуй, ложе. Огромное, заваленное грудами темно-красного и белого шелков, на фоне которых совершенно потерялась белокожая блондинка Хэтери в своем багровом атласном халате. Впрочем, не исключено, что именно такого эффекта хозяйка будуара и стремилась достигнуть.

На кровати копошилось несколько тел. От двери я не мог разглядеть, мужчины это или женщины, — кажется, здесь были и те, и другие, — и уж тем более не мог различить лиц. Я сделал несколько шагов вглубь комнаты, уже не сомневаясь, чем занимается компания на кровати. Вампы предавались своему излюбленному развлечению — совокуплялись, лакая друг у друга кровь. Тошнотворный ком подкатил к горлу при мысли, что в развлечении участвует и Агни — не зря же Хэтери привела нас прямо сюда. Я подошел ближе, внимательно глядя по сторонам, надеясь обнаружить Агни где-нибудь у стены или в углу. В одиночестве.

Но она лежала на кровати, на самом краю, в стороне от клубка двигающихся тел (никто из забавников не обратил на нас никакого внимания, они все были слишком увлечены процессом). Агни не двигалась, и то ли спала, то ли была без сознания. Учитывая обстоятельства, я склонялся к последнему. Почему-то на ней была одна только белая мужская рубашка, доходящая до середины бедер. Несколько верхних пуговиц расстегнуты, рукава подвернуты, воротник испачкан кровью. Пока я стоял и тупо разглядывал Агни, пытаясь осознать увиденное, от клубка тел отделился какой-то парень, смутно мне знакомый, подобрался к девушке и прижался лицом к ее обнаженному бедру. Я не стал смотреть, что он предпримет дальше, и яростно оттолкнул его.

— Пошел прочь!

Издав возмущенный вопль, он откатился в сторону, поднял на меня затуманенные жаждой и похотью глаза, и вдруг на лице его расплылась идиотская улыбка.

— О, Френе! И ты решил к нам присоединиться?

— Не приближайся, — предупредил я сквозь зубы и обхватил Агни за пояс, чтобы поднять ее. Тело ее было совсем безвольным, и я испугался, что она умерла. Но нет — сердце билось, хотя и очень слабо.

— Посмотри на ее шею, — проговорил у меня за спиной глуховатый голос Алана.

Я взглянул и едва не выпустил из рук бесчувственную девушку. Когда я поднял Агни, голова ее запрокинулась, открывая шею — и жуткого вида рваную рану на ней. Это был вовсе не порез вроде того, что оставался от моего ножа. Нет! Было похоже, что кто-то рвал горло Агни зубами, и по моим понятиям, такая рана должна была убить ее. Прижимая Агни к себе, я резко обернулся и встретился взглядом с глазами Хэтери. Она снова улыбалась.