Пока смертные спят

Джордж был сыном деревенского священника и внуком деревенского священника. Он воевал на Корейской войне, а когда война закончилась, решил тоже сделаться священником. Джордж был невинен и хотел помогать людям, попавшим в беду, а потому отправился в Чикагский университет.

Там Джордж изучал не только теологию – он еще занимался социологией, психологией и антропологией. Так прошел год, и на летней сессии студентам вдруг предложили курс по криминологии. Джордж ничего не знал о преступниках, а потому записался на курс.

Ему поручили отправиться в тюрьму графства и взять интервью у заключенной по имени Глория Сен-Пьер Грац. Она была женой Бернарда Граца, о котором говорили, что он наемный убийца и вор. По иронии судьбы, Грац оставался на свободе и даже не был объявлен в розыск, поскольку против него не нашлось улик. Жена его сидела в тюрьме по обвинению в хранении краденых вещей – и эти вещи наверняка украл Грац. Она не дала против него показаний, равно как и не смогла внятно объяснить, откуда еще могли взяться у нее бриллианты и меховые манто.

Глорию Сен-Пьер Грац приговорили к году и одному дню, и она уже вот-вот должна была выйти на свободу, когда к ней в тюрьму заявился Джордж. Он хотел побеседовать с ней не просто потому, что она преступница, – интересен был тот факт, что у молодой женщины оказался поразительно высокий коэффициент интеллекта. Глория попросила Джорджа обращаться к ней по девичьей фамилии, которую она использовала в те дни, когда зарабатывала на жизнь экзотическими танцами.

– Так и не научилась откликаться на миссис Грац, – сообщила она. – Берни тут ни при чем, просто так и не научилась.

Так что Джордж называл ее мисс Сен-Пьер. Он беседовал с мисс Сен-Пьер через тюремную перегородку. В тюрьмах Джордж раньше никогда не бывал. Он уже записал в отрывной блокнот основные вехи биографии мисс Сен-Пьер и теперь перепроверял их.

– Итак, вы бросили школу в начале старших классов и сменили имя с Франсин Пефко на Глорию Сен-Пьер. Вы разорвали отношения с мистером Эф и устроились официанткой в автозакусочную неподалеку от Гэри. Там вы и познакомились с мистером Джи.

– С Арни Паппасом, – кивнула она.

– Хорошо, – сказал Джордж. – Арни Паппас – это мистер Джи. Кстати, автозакусочная пишется в одно слово или в два?

– Одно слово, два слова, да разве это вообще когда-нибудь писали на бумаге?

Мисс Сен-Пьер была девушкой миниатюрной – крошечная брюнетка, очень красивая, очень бледная и твердая как кремень. Ей было скучно с Джорджем и его вопросами. Она без конца зевала, даже не потрудившись прикрыть свой бархатный ротик, и ее насмешливые ответы сбивали Джорджа с толку.

– Умник из колледжа вроде вас из этого и десять слов составил бы, – сказала она.

Джордж пытался вести себя профессионально и продолжил деловым тоном:

– Итак, по какой причине вы так рано решили прекратить образование?

– Мой отец был пьяница, – ответила мисс Сен-Пьер. – Мачеха сбежала. Я уже выросла, выглядела на двадцать один. Я могла иметь все, что захочу. Арни Паппас подарил мне желтый «Бьюик». Кабриолет! Дорогуша, на кой мне сдались алгебра и «Айвенго»?

– Гм, – хмыкнул Джордж. – А потом появился мистер Эйч, и они с мистером Джи устроили из-за вас кулачный бой.

– На ножах, – поправила она. – Они бились на ножах. Стен Гарбо – так его звали. Зачем называть его мистером Эйч?

– Чтобы обеспечить конфиденциальность и защитить любого, о ком вы захотите мне рассказать, – пояснил Джордж.

Мисс Сен-Пьер расхохоталась и через перегородку принялась показывать на Джорджа пальцем.

– Ты? Ты собираешься защищать Стена Гарбо? Да ты бы сначала посмотрел на него!.. Ох, как я хочу, чтобы ты его увидел!

– Что ж, – пробормотал Джордж, – возможно, в один прекрасный день мы встретимся.

– Он мертв, – сообщила мисс Сен-Пьер.

Она не казалась расстроенной. Судя по всему, ей было вообще все равно.

– Очень жаль, – проговорил Джордж.

– Ты первый, кто сказал о нем такое, – усмехнулась мисс Сен-Пьер.

– В любом случае, – продолжал Джордж, сверяясь с записями, – когда он еще был среди живых, мистер Эйч предложил вам работу танцовщицы экзотических танцев в своем ночном клубе в Ист-Чикаго. И вы согласились.

Глория снова расхохоталась.

– Дорогуша, видел бы ты себя! Видел бы ты свое лицо. Ты же весь красный. А скривился так, будто у тебя лимон во рту! – Она тряхнула головой. – Ладно. Чем ты тут, по-твоему, занимаешься?

Джордж уже несколько раз объяснял ей и теперь вынужден был делать это снова.

– Я говорил вам, – терпеливо начал он. – Я изучаю социологию, а социология изучает человеческое общество.

Не стоило говорить ей, что на самом деле он сейчас проходит курс криминологии. Это могло обидеть ее. Да и вообще не стоило говорить мисс Сен-Пьер лишнего.

– Они и из людей умудрились науку сделать? Сумасшедшая, должно быть, наука получилась.

– Она еще в младенчестве, – сказал Джордж.

– Как и ты, – заметила Глория. – Тебе сколько лет, малец?

– Двадцать один, – нахмурился Джордж.