Пока светит солнце!

И какой из всего этого можно сделать вывод?

Простой: нельзя лезть в открытое противостояние. Даже и с пехотой. Как воюют немцы, Ракутин представлял весьма хорошо и никаких иллюзий на этот счет не строил. Да, напугать их, во всяком случае, сначала, мы, безусловно, сможем. Аж до мокрых штанов напугать. Но этим все и ограничится. Уже после первых выстрелов противник быстро раскусит, что в танках сидят совершеннейшие новички. И вот тогда…

Значит, делаем так. Головными пускаем трофейные танки. Парочку. Следом за ними пусть идет немецкий же грузовик. А вот уже следом — тридцатьчетверка, еще один танк, тоже немецкий. Замыкающим следует второй грузовик и броневик с комиссаром.

Несколько странноватая получится колона, но на взгляд немцев — ничего особенного. Танки свои? Свои.

Грузовик? Тоже свой!

А то, что в колонне следом за привычными машинами идут еще и трофейные… Ну, всякое в жизни бывает. В любом случае, замыкающим идет такой же немецкий танк. Так что с этой точки зрения все правильно.

Придя к этому выводу, Алексей несколько повеселел. Отловив старшину, озадачил его на предмет поиска в разбитых машинах любого военного снаряжения. В грузовиках еще оставалось достаточно места, и можно было погрузить что-нибудь нужное. Некоторое количество боеприпасов, продовольствия и медикаментов принесли еще вчера, но капитан хорошо представлял себе ценность лишней пачки патронов и банки консервов в сложившихся условиях. Да и в любом случае оставлять все это добро на поживу противнику не хотелось.

"Надо будет зажечь все эти разбитые драндулеты. Мало ли для чего немцы их сумеют использовать. Да и к своим когда выйдем, за это спросить могут. Отчего, мол, оставил врагу технику и запасы? Мало кого будет волновать то, что оставил ее вовсе не я. Где те виновники, бросившие исправные машины? Поди, сыщи! А ты — вот он, жив-здоров, с тебя и спросим".

За спиной дипломатично кашлянули, и Ракутин оторвался от своих мыслей.

— Старшина? Что стряслось?

— Разведка пришла. Те, что в дот уходили.

— Это здорово! И что у них?

— В дот не пройти: вокруг немцы сидят.

— Много?

— Разведчики насчитали два отделения. Они перекрыли все пути подхода туда, но на штурм не идут. Не иначе, подкрепления ждут.

— Пушки у них есть?

— Не заметили.

— Значит, не подошли еще… Фигово, Хромлюк, без связи мы остались. Что делать будем?

— Ну… товарищ капитан… Комиссару сказать надо.

— Это-то я сделаю. Да только решать все равно нам с тобой. Сам понимаешь, мы хоть внешне и страшно выглядим, только это все до первого выстрела. Экипажи у нас необученные, стрелки из них почти никакие. Ну, разве что пулеметчики. Нельзя нам сейчас в открытый бой вступать. Всех немцев все равно не положим, кто-нибудь да убежит. Так что уже через пару часов они все станут ловить взбесившихся танкистов, и вся наша маскировка коту под хвост. Ладно ещё, если они нас пехотой и танками давить станут, а если авиацией? Тут нам всем и карачун…

Но и многоопытный старшина здесь ничего подсказать не смог. Ладно… что-нибудь придумаем.

Впрочем, особо долго думать не пришлось — дозор привёл нескольких бойцов. Командира сразу беспокоить не стали, и пришедшими занялся Хромлюк. И только после обстоятельного разговора он решился побеспокоить капитана.

— Откуда они, старшина?

— Сборная солянка, товарищ командир. Один водитель, его машину самолет сжег. Два тракториста — из артиллерии. Танкист — ну этот-то нам в самый раз!

— Это уж точно! Стрелок? Механик-водитель?

— Ага. Стрелок-радист. С тридцатьчетверки как раз!

— Вот же ж… Я-то обрадовался, думал к пушке его приставить…

— Так один же черт, товарищ капитан, танкист он! В танке воевать приучен, может и будет с него какая польза? А вот трактористов — этих и за рычаги можно посадить, всё же получше будут, чем наши водители, тех-то под броню не запихнешь — толку мало. Они и с места-то не тронутся!

— Ну… может и так. Ещё там кто?

— Связист есть, ефрейтор. С винтовкой и даже катушку с проводом с собою тащит. Не бросил — молодец!

— И куда мы эту линию станем прокладывать? Пусть в грузовик свою катушку положит, он пока с винтовкой нужнее будет. Все? Или ещё кто есть?

— Есть. Повар.

— С полевой кухней? — пошутил Ракутин.

— Нет, — не понял шутки старшина. — С винтовкой он.

— А у прочих — оружие есть?

— Винтовки. Только танкист — с наганом.

— Ладно. Танкиста и трактористов — к танкам. Пусть прикинут там, кто куда пойдёт. Повара — под твое начало. Связиста и водителя… Водителя — в броневик, там управление похожее.

— А связиста я в грузовик посажу, к раненым. Пусть там посмотрит.

Стоило уйти старшине, появился механик из группы полкового комиссара.

— Разрешите, товарищ командир?

— Да?

— Инженер Савельев. Мы танки привели, оба немецких, что там оставались.

— А третий?

— Засунули внутрь несколько снарядов, а ваш боец к ним тротиловую шашку приспособил. Снарядов-то хватает, их ещё утром бойцы из брошенных грузовиков принесли. Сорокапяток у нас нет, кроме, как в броневике, а там боезапас целый. Вот мы и прихватили с собою штук пять…

— И как?