Пока цветет жасмин (СИ)

— Эмоции это совсем не плохо, — начала нерешительно она, сильнее потупив взгляд.

Она почувствовала, как страх перед великим лидером Святого воинства сковывает всё тело.

Видя такую картину, к старшему брату и к новой будущей воительнице подошел Рафаэль. Он был хмурый, серьёзный, а выражение его лица было строгим и раздражительным.

— Марселина! — прикрикнул чернокожий, которого поведение этой ангелессы вывело из себя.

— Подожди, Рафаэль! Я сам разберусь. Ты пока не вмешивайся! Ну, Марселина, то есть ты говоришь об эмоциях? Я знаю, что ты пропустила мою речь, которую я говорил сейчас мимо своих ушей, но кто же тебе дал право говорить что-либо об эмоциях? Ты понимаешь, что ты сейчас оспариваешь мой монолог?

— Да, — ангелесса подняла голову, и голубые глаза теперь смотрели на нового главнокомандующего. Марселина чувствовала, как с каждой минутой ей становится все страшнее, а Михаила она боялась до кончиков своих волос. Но язык был сильнее разума. — Я говорила, — продолжила она, чувствуя, как по телу пробегают мурашки, — что эмоции это совсем не плохо… Наоборот, они помогают…

И здесь ей нужно было остановиться. Ведь она знала, что может сделать с ней Михаил за то, что осмелилась ему заперечить и не повиноваться. Пускай она это делала не эмоционально, довольно тихо и со страхом перед архистратигом, но она подвергалась сомнениям и ещё не осознанно, но оспорила вступительную речь Михаила.

— А ты же знаешь, что ты сейчас в открытую заявила о своем мнении? — поинтересовался старший архангел, посмотрев на ангелессу.

— Нет, это ещё не мое мнение, — воспротивилась она, снова потупив взгляд. — Я просто сказала, что эмоции это не плохо. А больше я ничего не говорила.

— Но это противоположно тому, что я сказал раннее! Это твое мнение! — Михаил слегка стал повышать голос. — Здесь нет своего мнения, запомни это, Марселина! Я сказал, что ангелы не должны иметь эмоции, и не буду это повторять. Ты сейчас оспариваешь то, что я сказал, при этом забывая, что с тобой за это может быть. Я могу принять любое решение, как наказать тебя за такое, вплоть до лишения крыльев и изгнания с Небес в первый же день!

— А за что, Михаил? За то, что я сказала про эмоции?

И на последнем нелепом вопросе ангелессы архистратиг взбесился. Он явно не замечал, как перестал контролировать собственные эмоции. Да где это видано, чтобы ангел-новобранец, совсем юная ещё ангелесса, позволяла себе такое с самим архангелом Михаилом? С Генералом Небесного воинства. Да где это видано, чтобы какая-то обычная, новоиспеченная ангелесса так разговаривала со своим правителем, главнокомандующим и лидером ангелов? Да ещё и первая, которая заикнулась о свободе выбора, про эмоции… Михаил прекрасно понимал, что чувства не уместны среди ангелов. Они ведут к поражению, к падению и нарушают любую систему… Покорность своим лидерам, повиновение и подчинение, самое главное, чему так упорно учил Михаил юнцов. Ведь главная цель, которой он подготавливал воинов, была предано и верно служить Небесам и четко выполнять приказы. Не проявлять эмоций, не давать слабины.

— Как же ты меня вывела! Не забывай, Марселина, с кем ты говоришь, — раздраженно прошипел старший архангел. — Ты заикнулась про эмоции? А знаешь ли ты, куда ты попала, и что я могу с тобой сделать сейчас? Я могу тебя просто-напросто изгнать с Небес, и назови мне хотя бы одну причину, чтобы я сейчас этого не сделал?

Но ответить Марсель не успела. Вся эта ситуация окончательно вывела из себя Рафаэля, и тот подошел к Михаилу. Он отвел брата в сторону, а затем что-то ему сказал. Михаил, который был уже хорошо взбешен, выдохнул и взял себя в руки. Он постарался быть более спокойным. Он снова подошел к ангелессе, которая теперь просто опустила глаза. Она уже поняла, что назад пути нет, а язык в очередной раз её подвел. Теперь страх сковал всё тело, и ангелесса поняла, что не стоило вообще спрашивать про эмоции. Что же с ней теперь сделает Михаил?

— Благодари архангела Рафаэля, что спас сегодня тебя от моего решения, которое я уже принял. Я не буду изгонять тебя с Небес, Марселина, но за дерзость и за неповиновение мне ты ответишь! Я не собираюсь такое оставлять безнаказанным, и если бы не Рафаэль, я бы просто изгнал тебя с Небес, лишил крыльев. Но не буду этого делать. Дам тебе последний шанс! Рафаэль, — позвал он брата, а затем ему приказал: — посадите Марселину в Небесную темницу! Пускай посидит там и подумает над своей позицией, и пускай видят все, что бывает с теми, кто не подчиняется! Это было мое последнее слово!

Архистратиг, окинув взглядом строй юнцов, быстро стал покидать поляну больше ничего не говоря и оставляя тех с темнокожим.

— Разойдитесь! — коротко приказал Рафаэль юнцам, и те беспрекословно исполнили приказ командира. — Марселина, а ты пойдешь со мной.

Блондинка покачала головой, а затем подчинилась. Выхода другого не было.