Пока цветет жасмин (СИ)

На последней фразе экс-демоница замолчала и перестала играть. Она медленно встала из-за инструмента и собиралась выходить из комнаты, как внезапно в проходе появился… Люцифер, которого она видела ясно и отчетливо. От страха Пройс вскрикнула и машинально запустила первым попавшимся стаканом в нежданного гостя. Тот увернулся, и на его лице возникло непонимание. Девушка же, как вкопанная, застыла и стала смотреть на Люцифера, не зная, что говорить.

— Привет, малышка, — с улыбкой нарушил неловкое молчание сын Зари, сложив руки в карманы джинсов.

— Л-люц, — прошептала удивленная Пройс, всё ещё не веря собственным глазам. — Как?

— Я не выбрался, — перебил он и пояснил: — Я твой глюк. Меня видишь только ты. Этому любительскому фокусу я научился. Точнее, нет. Я это умел раньше и учил этому Габриэля. Нам нужно серьёзно поговорить…

Ещё синяя от страха Палами, стояла и пыталась вникнуть во всё происходящее и адекватно оценить ситуацию, воспринять то, что только что сказал Люцифер и поверить, что это не сон.

— Подожди, ты хочешь сказать, что я сейчас говорю сама с собой?

— Здесь никого нет. Мы пока одни.

— Я понимаю, но почему ты пришел?

Такой вопрос заставил Люцифера задуматься.

— Я думал, — начал он, разочаровываясь в собственной идеи навестить жену, — ты будешь рада меня видеть.

— Я рада, Люцифер, я очень рада, но… — Её оборвал Падший, не дав договорить.

Он прошел на середину комнаты, незаметно закрыл дверь, присел в мягкое кресло и указал Палами садиться подобно ему. Она послушала мужа и присела напротив, понимая, что разговор им предстоит долгий.

— Ты боишься, — заговорил Люцифер, слегка опустив голубые глаза, — что я исчезну, и снова тебе будет больно? Что я сделаю тебе больно? Только ты начала бороться, поверила в себя, а я всё разрушу?.. Да, я твой глюк, но это не значит, что меня нет рядом. Я рядом, Палами, рядом. И я помню наш разговор у Берлинской стены. Я помню, как тебе говорил держаться, даже как приказывал тебе это делать, и ты мне пообещала, что будешь так делать. Что станешь сильной, прекратишь убиваться и сотворять всякие суициды. И ты сдерживаешь обещание. И я очень рад этому, потому что тогда, когда ты затопила дом, я не мог на это нормально смотреть. Палами, ты часть моей жизни, и только ради тебя я держусь, пытаюсь выживать в той Клетке. Ты мне даешь веру на спасение, не даешь сломаться и сдаться. Ты сотворила невероятное - смогла покорить сердце Люцифера, навсегда крепко-крепко меня к себе привязать. Смогла подарить мне любовь, доказать, что мне есть теперь что терять и ради кого жить.

— Люцифер, — перебила его Палами. — Как приятно прижаться к твоему нежному и горячему телу… Как приятно прикасаться к нему, гладить его… Мне просто приятно быть с тобой рядом и знать, что я принадлежу только тебе, мой единственный и неповторимый. Не отдавай меня никому, потому что с другим я погибну, умру, перестану дышать… Ты – мой воздух, моя жизнь, моя Вселенная. Не оставляй меня. Без тебя меня нет!

Пройс почувствовала, как слезы стали капать из её глаз, но она их вытерла - постаралась сдержаться. Теперь нельзя давать слабины, и я это понимаю!

— Палами, родная моя, пойми, я с тобой, рядом… Дорогая, — Люцифер встал с кресла и подошел к возлюбленной, опускаясь перед ней на колени и нежно целуя руки. От его прикосновений стало жарко, и она прикрыла глаза, наслаждаясь блаженством, спокойствием, безмятежностью и теплом, — твой образ, сотканный из солнечных лучей, я вижу каждой ночью в своих снах, и многое отдать готов за то, чтобы сны эти никогда не менялись. Мне мало дня, чтобы на тебя наглядеться, а когда ты приходишь во сне, то я могу любоваться тобою и ночью, когда мои глаза закрыты. Хочу быть с тобой всегда, любимая, и не терять ни мгновения счастья.

От таких красивых слов шатенка растрогалась, а потом встала с кресла и приложила тонкий пальчик к его губам, шепча заветные слова:

— Люцифер, твой голос, твои руки, черты твоего лица… Все твое сводит меня с ума. А я и хочу сойти с ума. От любви к тебе. Моя любовь – вулкан, извержение которого отражается в каждом твоем поцелуи, прикосновении, признании. Я люблю тебя всего…

Архангел промолчал, и от этого Палами стало грустно, ведь она знала, что и сейчас с ней нет рядом мужа, а весь их диалог - марево, галлюцинации. Она поджала губу, и всё-таки не удержалась. Слёзы покатились по щекам от осознания того, что происходящее - нереально, и сейчас он исчезнет, всё забудется, как сладкий, но несбывшийся сон.

Заметив, что жена начала плакать, Люцифер подошел к ней, прижал к себе и стал покрывать её лицо сладкими поцелуями. Палами немного успокоилась, расслабилась, и стала отвечать на поцелуи ещё страстнее, входя во вкус. Его губы манили, сводили с ума, заставляли мысли путаться, а сердце бешено колотиться…

Внезапно Светоносный отстранился и разорвал поцелуй.