Пока цветет жасмин (СИ)

Палами и Михаил выслушали монолог Люцифера, и девушка удивилась тому, что услышала… Но удивилась только на минуту. Воспитанная Аластаром, выросшая в Аду, обученная мастерству пыток, она не считала мнение новоиспеченного мужа таким прям ужасным. Да, она не относилась к людям так презренно, не ненавидела их, как это делал Люцифер, но и не осуждала его. Она могла преспокойно пытать грешников, выполнять приказы, и абсолютно не испытывала угрызения совести по этому поводу. Вот она и приняла позицию Дьявола. Но, в отличие от невестки, Михаил категорически не согласился с мнением брата и ответил ему:

— М-да… Видать, плохо я тебя в детстве воспитывал и учил, — проговорил архистратиг и посмотрел в сторону довольного и удовлетворенного своим монологом Люцифера. — Хотя я воспитывал тебя так, как даже людям не снилось; любил тебя больше, чем люди любят своих детей; открыл перед тобой всё величие и красоту Эдема, научил всему, что знал сам. Но даже при моей любви к тебе, я осуждаю твое мнение и отношение к людям.

— Я тоже тебя люблю, Михаил, — спокойно ответил Падший, изменив положение, и теперь подогнув под себя левую ногу. — Но ещё я умею жить своим умом. Я никогда не покорялся и не буду покоряться людям. Они не достойны этого. Они хуже ангелов. Демоны хуже людишек, а людишки хуже ангелов. Палами, прости про демонов. Ты исключение, потому что ты — моя молодая жена. Эти тараканы мне ненавистны, и заставлять меня служить им, людям, это странно и глупо. Нравится тебе это или нет. Я пошел против Отца нашего, так как я знал природу людей. Я знал, на что они способны и что они натворят. Я не понимаю, как получилось так, что Отец приказал всем нам преклонить перед ними колени? Нет, я остаюсь при своём мнении до сих пор и покоряться кучке дерьма не собираюсь!

Михаил выслушал младшего брата, параллельно придумывая ему ответ, а затем присел возле него и посмотрел в голубые глаза Люцифера.

— Из-за твоих детских капризов, детских прихотей, амбиций и инфантильности мы и попали сюда. Всё это, — Он обвел пальцем темницу, — просто большая истерика, которая довела вот до чего. Из-за твоего странного желания, из-за обидок на нашего Отца, из-за твоей бессмысленной гордости и инфантильного характера, мы сейчас сидим в заточении. Ты просто хотел мести, хотел что-то доказать Отцу и уничтожить планету. А когда ничего не вышло, мы проиграли… Ты просто юнец, нарцисс - с самооценкой до Небес, для которого весь мир - большая игрушка!.. Пора тебе повзрослеть, Люцифер!

От такой пламенной речи старшего брата, Светоносный нахмурился, холодно смотря на Михаила. Обстановка в Клетке резко накалилась, и теперь два архангела стали спорить, сцепились друг с другом, буквально, из-за ничего. Боясь, что перепалка братьев станет сильнее, и что дело может дойти до драки, Палами решила спасти их обоих и не дать друг друга убить. Она вскочила с кровати и приложила голову к стене, при этом громко приказав:

— Хватит вам обоим! Сколько можно?! Вы постоянно говорите на эту тему и ругаетесь. Так нельзя. Вы же родные братья. Я думала, заточение нас объединило и помогло нам наладить отношения. Но, видать, я ошиблась. Разве вы забыли, как мы были друг с другом откровенны да вот, буквально, вчера? Вы забыли, как нам нравилось сидеть вместе и просто рассказывать истории, далекими вечерами? Я даже с тобой, Михаил, нашла общий язык. Но я считаю, что тема абсолютно не имеет смысла, потому что прошлого не изменить. Люцифер хотел устроить конец света и поплатился за это. А ты, Михаил, поплатился за свою идею остановить Люца! И в конечном итоге мы всё равно сидим в одной темнице и коротаем дни взаперти! Заканчивайте ссориться, ведь вы же знаете, что я это не переношу! Лучше расскажите мне истории из вашего детства? Я с радостью послушаю их. Мне очень интересно, как вы жили в те далекие времена, много-много веков назад, что переживали и как всё происходило?..

Как только Палами закончила свой нравоучительный монолог, Люцифер и Михаил переглянулись и совсем как маленькие опустили головы, признавая её правоту. Им обоим нужно было научиться терпению, выдержке и сдержанности, если они хотели выжить. И Михаил первым это осознал, а потом задал вопрос:

— А что конкретно тебе рассказать, Палами? Что ты хотела бы услышать?

— Да, о чем? Ты хочешь ещё историй о нашем архангельском детстве? — подхватил Люцифер, тоже понимая, что пора прекращать ссоры с братом.

— Всё, что угодно. Я же сказала, про архангельское детство, например. Потому что мне надоели ваши перепалки. Два родных брата, а общаетесь как кошка с собакой! — выпалила Палами, усаживаясь на пол.

Она прислонила голову к стене и приготовилась слушать рассказ архангелов. Михаил подчинился, уже зная, что рассказывать, а Люцифер, совсем как в детстве, присел возле него и застыл в ожидании. Он даже не заметил, как ближе пододвинулся к брату, и на первый взгляд показалось, что вовсе не было ссоры между ними.

— Слушайте, — начал Михаил, вспоминая. — Уговорили меня как-то Габриэль и Рафаэль поиграть с ними в мяч… Мы сделали его, то есть мяч, и…