Пока ты не спишь

— Идея очень изобретательная. Они понимали, что полиция сразу выставит кордоны на всех выездах из Довиля, а семью с маленьким ребенком заподозрили бы в последнюю очередь.

— Вот только до «опеля» его родители добраться не успели…

— Ну да… Если мы не ошибаемся, женщина Тимо Солера и ее мальчик находились на улице де ла Мер, когда началась перестрелка, а потом растворились в воздухе.

— Не десятков — сотен. Все, кто был на пляже, гулял по улицам, выходил из «Гранд-Отеля», казино, пляжных кабинок, водолечебницы. Когда стрельба прекратилась, весь Довиль явился поглазеть на место трагедии. И нам это на руку, Ж. Б. Номер мы, конечно, пробьем, но это может ничего не дать, тогда придется снова просмотреть все любительские фотографии — у нас их полный диск — в надежде найти на одной из них Малона Мулена…

— За руку с мамочкой.

Марианна еще раз провела пальцем по фотографии — осторожно, словно боялась обрезаться.

— Безумцы, — прошептала она. — Взять на ограбление такого кроху…

— Он был с матерью, машина стояла далеко, и они не собирались проливать кровь — ни свою, ни чужую.

Марианна бросила на лейтенанта негодующий взгляд: он вроде как оправдывал действия безответственной парочки.

Это было несправедливо, почти смешно, но она не могла сдержаться:

— Да как у тебя только язык поворачивается. Ты ведь сам отец! Мальчик все видел. Видел, как убивали людей, в том числе тех, кого он, возможно, знал.

Марианна была в бешенстве. Один негодяй использовал своего ребенка как приманку, другой обманывает жену, рискуя испортить жизнь детям, которые ни в чем не виноваты… Одна мера вины, равное наказание!

Ж. Б., похоже, не заметил, что начальница пребывает в гневе. Он положил руку ей на плечо и воскликнул, с трудом сдерживая нетерпение, как взявшая след ищейка:

— Ты гений, Марианна! Люди, которых он знал… Вот он, ключ!

Секунду спустя оба снова сидели на кровати Малона.

— Начнем сначала. Банда из Потиньи планирует ограбление. Сирил и Илона Люковик, Тимо Солер и четвертый мушкетер — без сомнения, Алексис Зерда. Плюс подружка Тимо Солера, до сих пор нами не вычисленная.

— Такое дело нужно готовить несколько недель, — подхватила Марианна, — возможно, месяцев. Но в назначенный день идеальный план проваливается. Илона и Сирил убиты, Тимо Солер ранен и опознан…

— А мы не сомневаемся, что четвертым налетчиком был Зерда, но доказать не можем! Никто из окружения Тимо Солера не желает помогать легавым, все заявляют, что ничего не знают. А о существовании еще двух свидетелей — подружки Тимо и его сына — полицейские даже не подозревают.

Ж. Б. потянулся за папкой Василе Драгонмана, на мгновение прижался к плечу начальницы, она резко отстранилась, схватившись за детское одеяльце. Под ее рукой заиграла музыка. Звуки издавал маленький фотоальбом, украшенный обезьянками, попугаями и тропическими деревьями, с кнопкой в центре обложки. Ее-то и задела Марианна.

Она открыла альбом на первой странице: малыш спит в плетеной колыбели под ажурным пологом, то ли кисейным, то ли кружевным, не самого лучшего вкуса.

Малон?

Узнать его в этом крошечном человечке Марианна не могла, хотя кто-то из любящих родителей усадил рядом с ним нового чистенького Гути.

— Еще два свидетеля, — продолжал Ж. Б., проигнорировав находку Марианны. — Знай мы, что у Тимо Солера были подруга и ребенок, допросили бы их. Но не думаю, что женщина сдала бы нам сожителя…

— Зато ребенок наверняка рассказал бы о маме с папой. Об их друзьях.

— О Люковиках… О человеке, который все время оставался в тени, но часто бывал у Солеров. Они выпивали, изучали карту, снова и снова преодолевали расстояние от улицы Эжена Кола на мотоцикле, засекая время. Алексис Зерда!

— Алексис Зерда, — повторила Марианна. — Малон не мог не знать его. Он играл рядом со столом, за которым взрослые строили планы, или сидел на коленях у матери, или просыпался, чтобы сесть на горшок, и видел лица гостей. Видел и запоминал. Доберись мы до мальчика, получили бы подтверждение, что Зерда участвовал в ограблении. Ребенок мог подтвердить, что Солеры, Люковики и Зерда — все вместе — жили в какой-нибудь берлоге, вдали от чужих глаз и нескромных ушей.

— В той самой, которую мы безуспешно искали… Воспоминание о ней запрятано среди пиратов, замков и ракет. Именно это укрытие нашел Василе Драгонман.

Марианна перевернула страницу. Пластиковые карманчики для фотографий потускнели: их часто трогали.

Ребенку явно больше полугода. Он сидит в траве. Погода теплая, на нем только подгузник и красная бандана на голове. Маленький пират…

Мальчик. Еще лысенький. Щурится на солнце, так что цвет глаз определить невозможно.

Малон? Возможно… По-прежнему никакой уверенности.

Пухлой ручкой он держит за заднюю лапу Гути. Почти нового, но уже порядком замурзанного.

— Значит, гипотеза такова, — севшим от волнения голосом произнесла Марианна. — Ребенка прячут. Доверяют приемной семье — пока все не успокоится и мальчик не забудет то, чему был свидетелем. В том числе — лицо Зерды.

Марианна замолчала, вспоминая теории Василе насчет детской памяти, которые он пять дней назад излагал в ее кабинете.