Пока ты со мной

Они вместе отправились в универмаг, и Карен не мешала Дженни подбирать ткань, но в конце концов дочь все-таки спросила у нее совета. Обе остались весьма довольны результатом. Карен смотрела на комнату, казалось, наполненную невидимым присутствием дочери. Дженни утром развесила по местам всю одежду, но под кроватью валялись кроссовки, а на белом письменном столе грудой лежали книги и бумаги. Сбоку на полке были выставлены всевозможные флаконы, баночки и бутылочки — косметические ухищрения, с помощью которых девочки-подростки пытаются избавиться от комплекса неполноценности. «Дженни это совершенно ни к чему, — подумала Карен. — Она даже не понимает, какая она хорошенькая».

Против воли Карен представила, как Линда и Дженни сидят рядом за столиком, такие похожие друг на друга. Она взглянула в зеркало, увидела лицо, не имевшее ничего общего с чертами Дженни — светлые волосы, темно-карие глаза. Вот на Грега Карен была похожа, друзья дразнили их «братом и сестрой». «Она — сестра моей души, — серьезно отвечал на это Грег. — Поэтому нечего удивляться, что мы так похожи». То, что Дженни совсем не напоминает своих приемных родителей, никогда раньше Карен не беспокоило. Тем большим потрясением стало для нее сходство Дженни со своей родной матерью. Видеть это почему-то было больно.

Карен отвернулась от зеркала и увидела, что полученную в подарок музыкальную шкатулку Дженни водрузила на самое видное место. Карен открыла крышку, раздались аккорды «Прекрасной мечтательницы», по зеркалу заскользила игрушечная балерина. «Если бы я подарила ей такое, — подумала Карен, — она сказала бы, что я совсем чокнулась. Но Линда — другое дело».

Снаружи донесся звук подъезжающей машины, и от неожиданности Карен вздрогнула. Она подошла к окну и увидела внизу машину Линды. Вылезла Дженни, прижимая к себе альбом, Линда тоже вышла из автомобиля. Какое-то время они стояли, разговаривая, потом Дженни обняла Линду, и они поцеловались.

У Карен от ревности сжалось сердце. Она уже не помнила, когда Дженни целовала ее в последний раз. Если Карен хотела ее обнять, девочка отстранялась. Почему? Ведь к этой женщине, которую она совсем не знает, Дженни так и льнет. Да, она родила тебя. Но кто тебя убаюкивал, кто тебя лечил, когда ты болела, кто тебя кормил, кто вытирал твои слезы? Настоящая мать — та, кто тебя вырастила. Я всегда считала, что ты мне родная. Неужели теперь ты ко мне относишься иначе?

Словно почувствовав на себе взгляд Карен, Дженни обернулась и увидела лицо в окне своей комнаты. Девочка улыбнулась и помахала рукой. Карен тут же устыдилась своих мыслей, своей ревности и отошла от подоконника. Как можно обижаться на Дженни за то, что девочка придает такое большое значение встрече со своей родной матерью? В конце концов, что в этом страшного? Карен решила, что нужно быть добрее, и со смягчившимся выражением лица подошла к лестнице, ведущей на первый этаж. В это время как раз открылась входная дверь, и Дженни крикнула:

— А вот и я!

— Я здесь, наверху, — крикнула Карен совсем как в добрые старые времена.

Она услышала, как Дженни поднимается по лестнице. Девочка просунула голову в родительскую спальню, где Карен ни с того ни с сего начала наводить порядок в платяном шкафу.

— Привет, — сказала Карен. — Я тут белье раскладываю.

— Привет. Ой, черт! Забыла сказать, чтобы ты не клала мою красную рубашку в сушилку.

— Я повесила ее на веревку.

— Спасибо, мам.

— Как прошла встреча?

— Отлично. Пойду положу альбом на место.

Девочка тронулась к своей двери, и Карен, немного поколебавшись, последовала за ней. Она смотрела, как Дженни засовывает альбом на полку, между книг.

— Значит, вы хорошо провели время?

— Просто превосходно. Все говорили, говорили, не могли остановиться.

— Что ж, это замечательно.

— Это просто невероятно, сколько у нас общего. Трудно поверить.

— Ей понравились фотографии?

— Да, очень. Она все рассматривала снимки, на которых я совсем маленькая. Говорила, что я была очень хорошенькая.

— Это правда.

— Ну, не знаю, — улыбнулась Дженни и достала из сумочки фотографию, на которой Линда была запечатлена с котом.

— Вот, это она мне подарила. Самая последняя из ее фотографий. Кота зовут Пусси.

Карен взяла снимок и посмотрела на Линду: голубые глаза с легким оттенком грусти, мягкая улыбка.

— Хорошая фотография.

Дженни взяла фотографию и сунула ее за рамку зеркала.

— Ладно, когда закончишь, спускайся вниз, поможешь мне резать овощи, — сказала Карен. — Хочу приготовить на ужин твое любимое куриное рагу. — Уже на ходу она обернулась и спросила: — А может быть, ты так сыта, что не хочешь есть?

Дженни покачала головой:

— Нет, я так психовала, что почти ничего не ела. Куриное рагу — это шикарно. Сейчас спущусь.

Улыбаясь, Карен спустилась вниз и начала готовить ужин. Настроение у нее значительно улучшилось, все было почти нормально. Несколько минут спустя, весело напевая, в кухню вошла Дженни.

— Что резать? — спросила она.

— Порежь кабачок.