Пока ты спишь

Мои мысли метались, но я все равно снова провалилась в сон, а когда я резко проснулась снова, это был крик, готовый вырваться из моего горла. В комнате было темно, и моя рука метнулась к другой стороне кровати.

Пусто.

Я давно так не просыпалась из-за Киллиана, потому что он держал меня, пока это не прошло. Откинув одеяло, я выпрыгнула из кровати, мои ноги дрожали, так как я едва дала себе время проснуться. Я уже собиралась сбежать вниз и спросить Конора, не получал ли он известий от Киллиан, когда увидела свет, пробивающийся из-под двери его кабинета. Облегчение захлестнуло меня, я побежала по коридору и распахнула дверь.

Киллиан удивленно поднял глаза, когда я ворвалась в его кабинет. Он был без пиджака, рубашка расстегнута у горла, галстука нет, рукава закатаны. На нем ни единой отметины.

— Ты в порядке, — сказала я, мои ноги дрожали теперь по другой причине. Я обогнула его стол.

— Соф…

Не раздумывая, я забралась к нему на колени и обвила руками его шею, крепко прижимая к себе.

— Я подумала…когда от тебя не было вестей. Я думала…

— Эй, — сказал он, поглаживая мою спину. — Я в порядке.

— Почему ты не ответил на мое сообщение? Ты всегда отвечаешь на мои сообщения. — Я дрожала, и мне было ненавистно, что моя реакция была такой сильной. Кто-то со стороны мог бы сказать, что моя растущая привязанность к Киллиану была нездоровой, что я проецировала свои проблемы с испорченным папочкой и крайняя потребность быть желанной, поэтому находиться здесь с ним было опасно для моего психического здоровья, и они, вероятно, были бы правы — но я не могла запереть это чувство подальше.

— Каким-то образом мой телефон отключился. Я не видел твоих сообщений, пока не был почти дома, — сказал он и запрокинул мою голову назад. — Я не хотел тебя будить. — Он изучал мое лицо. — Ты расстроена.

Теперь я чувствовала себя идиоткой, но отказывалась краснеть или притворяться, что не чувствую того, что чувствовала на самом деле.

— Я волновалась.

— Мне следовало бы подумать, но у меня никогда не было никого…

— Если ты скажешь мне, что никто никогда не беспокоился о том, что ты поздно возвращаешься домой, я заплачу. Ты хочешь, чтобы я заплакала? — Я не лгала. Каким-то образом я привязалась к этому мужчине. Я не планировала этого, я пыталась бороться с этим, я пыталась продолжать ненавидеть его, но у меня просто больше не получалось.

Он вгляделся в мое лицо и покачал головой, затем его взгляд упал на пластырь на моем локте.

— Ты ранена.

— Я заснула у бассейна, со мной все в порядке.

Он издал грубый звук и схватил меня за руку, чтобы получше рассмотреть.

Я остановила его.

— Это просто ссадина. Ты снова пытаешься ухаживать за мной, как прошлой ночью.

Он не ответил, просто заправил мне волосы за ухо и заглянул в глаза так, что у меня перехватило дыхание. То, как мы оказались вместе, было безумием, но глава семьи О'Рурк, жестокий монстр Шеймуса, был ко мне исключительно добр. Может быть, не у всех есть такое определение этого слова, но постепенно узнавая Киллиана, я поняла, что была права. Ради меня он игнорировал холодную жестокость, привитую ему отцом, пренебрежение и относился ко мне с заботой и добротой.

Никто никогда не спрашивал его, все ли с ним в порядке, и никто никогда не заботился о нем так, как он заботился обо мне прошлой ночью.

Он отдавал людям, которыми себя окружал, и все, что просил взамен, — это их преданность.

Он ни о чем не просил меня.

Ни о чем.

Я соскользнула с его колена, и его пальцы на мгновение впились в мои бедра, как будто он собирался помешать мне слезть с него, но потом передумал. Он ожидал, что я уйду. Вместо этого я опустилась перед ним на колени. В его глазах было замешательство, пока я не потянулась к его ремню. Он ничего не сказал, просто смотрел, как я продеваю кожу в пряжку, расстегивая ее. Я посмотрела на него, расстегивая пуговицу на его брюках.

— У тебя был долгий день, — сказала я и медленно расстегнула молнию.

— У меня впереди много долгих дней, — пророкотал он.

— Я заметила.

Он не ответил, просто ждал, что я сделаю дальше.

Он не понимал этого, пока нет. Он думал, что я играю в какую-то игру, что, возможно, я хотела, чтобы он доставил мне удовольствие, что я дразнюсь. Он так много раз доставлял мне удовольствие с тех пор, как я приехала сюда. Но я никогда не отдавалась ему просто так, чтобы доставить ему удовольствие.

— Ты заботишься обо всех, Киллиан, и никогда ничего не просишь взамен, — сказала я.

Его мускулистое тело напряглось и полностью замерло.

Я ухватилась за верх его брюк и дернула. Он автоматически приподнял бедра, и я немного опустила их, чтобы у меня был лучший доступ.

— Ты знаешь, я никогда не делала этого раньше, ни с кем.

Его глаза вспыхнули.

— София, — сказал он грубо, но это было все. Только мое имя, но в его глазах было замешательство, конфликт.