Пока ты спишь

— Это то, чего ты хочешь от меня, не так ли, любимая? — он зарычал мне в ухо.

Я не ответила. Он обращался ко мне, но я не была уверена, что он хотел, чтобы я сказала? Если он думал, что на этот раз я собираюсь бороться с ним, сказать ему остановиться, он ошибался. Я так сильно хотела, чтобы он прикоснулся ко мне, что я была скользкой и у меня болело между ног. Он сжал мою грудь, и я захныкала.

— Ответь мне, — сказал он жестким, отстраненным голосом.

Он не собирался позволять мне прятаться в темноте и притворяться, что того, что произошло между нами прошлой ночью, не было, или то, что должно было произойти между нами сейчас, было вне моего контроля. И он не собирался позволять мне забыть, что думал, будто я предала его, или что он сделал меня своей пленницей, своей шлюхой.

Было больно, даже зная, каким был Киллиан, чертовски больно. Но он был прав, я действительно хотела его.

— Да, — прошептала я.

На следующем вдохе он сдернул с меня рубашку и отбросил ее в сторону. Другой рукой он опустил мои трусики спереди и коснулся моего клитора, скользя ниже.

— Всегда чертовски отчаянно нуждаюсь в этом, — сказал он и толкнул меня в спину.

— Твоя борода, — прошептала я. Я заметила, что она исчезла прошлой ночью, но все было так неконтролируемо, я просыпалась с ним внутри меня, а потом все закончилось, и он встал и ушел. Борода немного смягчала его, поняла я, когда посмотрела на него снизу вверх, но теперь он был жестоко красив, весь в острых углах, в нем была такая грубая свирепость, что у меня перехватило дыхание.

Он широко раздвинул мои бедра и уставился на меня сверху вниз, когда засунул в меня два пальца. Он сверкнул зубами, без улыбки, даже близко.

— Это похоже на то, как незнакомец трахает тебя пальцами? — спросил он и глубоко вошел, затем снова вышел.

Нет, потому что мужчина, которого я любила, сиял своими великолепными зелеными глазами.

— Киллиан, — простонала я, протягивая к нему руку и касаясь его гладкой челюсти.

Он схватил мою руку и держал ее над моей головой, не позволяя мне прикоснуться к нему, и продолжил свою пытку, обрабатывая меня своими длинными толстыми пальцами снова и снова, пока я не превратилась в дрожащее, тяжело дышащее месиво.

— Киска всегда мокрая и готова принять мой член, как у хорошей маленькой шлюшки.

Его слова должны были заставить меня почувствовать себя никчемной, но они просто сказали мне, как сильно я причинила ему боль. Я захныкала, так близко к оргазму, что мои бедра приподнялись, требуя большего, нуждаясь в нем.

— П-пожалуйста…

— Что «пожалуйста»? — Его пальцы задвигались быстрее.

— Ты нужен мне, — выдохнула я.

— Скажи мне точно, чего ты хочешь, София. Что я делал с тобой в твоем сне? Скажи это.

Мой живот задрожал, а бедра затряслись. Он провел большим пальцем по моему клитору, и я вскрикнула.

— Преследуешь меня… п-прижимаешь к себе. Пожалуйста, Киллиан, пожалуйста, трахни меня.

Он убрал от меня свои пальцы, широко раздвинул мои бедра и прижал толстую головку своего члена к моему отверстию, толкая его внутрь.

— Блядь, возьми это, — сказал он, затем вошел в меня.

Я кончила мгновенно, выгибаясь и крича, моя киска прижималась к нему снова и снова, а в моих глазах плясали звездочки. Он прижал меня к себе и трахал жестко и глубоко. Я цеплялась за него, нуждаясь в чем-то, что заземлило бы меня, нуждаясь в том, чтобы он поставил меня на якорь, когда я выходила из-под контроля. Мои глаза открылись, когда он взял меня за подбородок и уставился на меня сверху вниз, стиснув зубы, глаза блестели в полумраке. Теперь его глаза не были холодными, они были горячими, прожигающими меня насквозь.

— Ты сделала это, — прорычал он. — Ты сделала это со мной.

Я схватила его за горло и покачала головой.

— Я люблю…

Он закрыл мне рот рукой и с рычанием врезался в меня, его глаза все еще сверкали, не давая мне произнести эти слова, даже когда я почувствовала гладкий металл его обручального кольца на своих губах. Он так и не снял его. Он сильно пульсировал внутри меня и стонал, и от того, как глубоко он трахал меня, ударяя именно туда, где я нуждалась в нем, я кончила вместе с ним, постанывая в его руку, все еще зажатую моим ртом.

Наконец он рухнул, его прерывистое дыхание касалось моего горла. Я обхватила его руками, и он мгновенно откатился в сторону. Он лежал на спине, прикрыв глаза рукой, все еще переводя дыхание. Его отказ причинил мне боль, но я не позволила ему задеть меня. Он был сбит с толку и обижен, и единственный известный ему способ справиться с этим — наказать меня.

Мой взгляд скользнул по его теперь гладкой челюсти, вниз по горлу, к белой повязке, обернутой вокруг бицепса, затем к его руке, лежащей на животе, и вниз к обручальному кольцу, все еще лежащему там, куда я его положила. Он сказал мне, что ему все равно, но это кольцо говорило об обратном. Боже, он был прекрасен.

— Как твоя рука?

Он не ответил.

Я придвинулась ближе, и на этот раз он не сдвинулся с места.

— Я начала думать, что ты никогда не кончишь. Что ты забудешь обо мне.

Снова никакого ответа.