Пока живешь, душа, люби!..

Иду куда-то я.
Метелью след мой лижет,
Как пес ушибы
Лижет языком.
Я знаю, знаю,
С каждым шагом ближе
Становится мне то,
Что было далеко.
Нет жалости к годам…
Порой лишь сердце колет.
Да память прошлых дней
Кудель седую вьет.
Лежит минувшее,
Как брошенное поле,
Которое уже ничье
И не мое.
Вот что-то, промелькнув,
Застыло на минуту
И пристально глядит
Откуда-то в меня.
И я гляжу, гляжу…
Но тщетно почему-то,
Чтоб угадать его,
Припомнить и понять.
И, как в который раз,
Опять собравшись с силой,
Стараюсь воскресить
Калейдоскопы те.
Но все переплелось,
Смешалось все, что было,
И вижу я вдали
Лишь пляшущую тень.

Думы

Думы…
Они никогда не покидают меня,
Даже тогда,
Когда я бездумно гляжу вдаль,
Они бегут и бегут,
Как по камням речная вода.
Опадает ли осенью лист,
Бьет ли ветер траву неживую —
Мое сердце болит,
Будто вижу не осень,
А подмятую душу живую.
Мокрый пес заскулит на цепи —
Прячу слезы в улыбке прогорклой.
Все во мне задрожит, закипит
И подкатится комом под горло.
То увижу жучка на плече
И тревожусь: а вдруг его сдует?
Так вот и живу — неизвестно зачем,
С вечной ношей бессонных раздумий.

«Сначала опадет хвоя…»

Сначала опадет хвоя.
Потом сломает ветер кроны.
И вот останется стоять
Лишь ствол, гнилой и оголенный.
И будут лить в него дожди,
И бури напугает скрежет,
А он один, совсем один
Усталой грудью воздух режет…
И будет времени река
Качать туманных дней завесу,
Пока не рухнет великан
Под грузом собственного веса.

«Все чаще — снега…»

Все чаще — снега.
Уж полей побелели печали.
И песни мои,
Не услышанные,
Отзвучали.
Размытые абрисы дней,
О которых
Я больше уже не жалею,
Застыли во мне,
Как ледок по дорожным колеям.

«Тихо-тихо…»

Тихо-тихо…
И кажется —
Брось только лист
В голубую стихию раздумий моих,
В тот же миг
Закипит сумасшедшими волнами
Боль моих дум,
Закипит, розовея и пенясь вдали.
Не тревожь эту гладь.
Пусть травою забвенья
Ее берега зарастают,
Чтоб бездонная мгла,
Упаси и помилуй,
На поверхность поднять не смогла
Прошлых лет залежалого ила.

Песня бурьяна

Занемог голенастый бурьян
От осенних чахоточных дней,
Занемог, занемог…
Стало б, что ли,
Скорее уже холодней.
Может, легче бы было
Стоять на ветру,
Под снегами, зимой,
Чтоб не видеть страданий собратьев,
Не умея им в горе помочь…
Чтоб не помнились дни
Жизни,
Ставшей и старой, и давней,
Опрокинутой временем
В белую зимнюю ночь.

«Я вижу только завтра и вчера…»