И прежде чем испустить дух, пока вороны не расклевали моё бездыханное тело, обращу свой затухающий взор к небу, с радостью прошепчу: «Умираю за Христа! За веру православную! За Отечество! За святых великомучеников!»
Разопните меня на кресте!
Когда за мысом спрятались очертания плавкрана, я наткнулся на перевёрнутый вверх килем дырявый баркас, заиленный, глубоко осевший бортами в песок. На нём сохранилось ещё много прочных досок и брусьев. «А вот и строительный материал для зимовья!» — подумал я, освобождаясь от ноши.
В белом безмолвии тундры, на берегу седого океана, под нежно–розовыми всполохами северного сияния предстоит мне доживать остаток жизни.
— Господи! Как безмерно благодарен я Тебе за столь благостное место несказанной тишины и покоя, милостиво дарованное мне!
— Пресвятая Матерь Божья! Всю мою жизнь Ты исцеляла и берегла меня, и не забыть мне милости Твоей. Дозволь мысленно припасть к ногам твоим и коснуться губами края хитона Твого. Ныне отпущаеши раба Твоего, с миром и подаждь ми слёзы покаяния и исповедания. Твоими молитвами настави мя на деяния благая, да прочее время оставшейся жизни моей без пороку прейду и Тобою рай да обрящу, Богородице Дево, едина Чистая и Благословенная.
— Ангеле Христов! Белым лебяжьим крылом своим оберегал Ты меня всю жизнь, хранил от всякого лукавства, противнаго ми, избавлял. Покровителем души моей и тела был, молил за мя грешного и недостойного раба. Кланяюсь Тебе, и прошу прощения, если противился когда, по неразумности своей, предупреждениям Твоим. Прощай, мой верный и надёжный друг! Безгранична моя благодарность Тебе!
— Господи! Оцени по заслугам старания Твоего преданного слуги, моего Ангела–хранителя, столь ревностно и бережно хранившего меня до сего дни!
Под остовом судна я развёл небольшой костёр и поставил палатку. Сквозь дыру в проломленном днище выходил дым. Паром исходил булькающий над огнём котелок. Ветер не задувал в это низкое убежище, приютившее одинокого скитальца.
Нахлебавшись лапши «Роллтон» с сухарями, напившись чаю с печеньем, купленным в Новом порту, я залез в спальный мешок и предался приятной дрёме.
Вблизи старого баркаса, выброшенного штормом на мысе Поёлава, шуршат галечником холодные волны Карского моря…
Вблизи мраморной набережной Владивостока шуршали галечником волны Японского моря…
…Было холодно. С Амурского залива дул сырой ветер. Виктор, зябко поёживаясь, не то спросил, не то предложил:
— А не пойти ли нам на барахолку, дружище?
— Это ещё зачем? — удивлённо посмотрел я на него. — Денег нет ни копейки, чтобы по барахолкам шастать…
— Так вот и я о том же… Об отсутствии в наших карманах денежной массы…
— Не понял…
— Денег нет, а посидеть в кафе и выпить винца так хочется, — бросая камешки в воду, как всегда иронично сказал Виктор.
— Что предлагаешь?
— Пойдём на толкучку и продадим твою котиковую шапку…
— Ну, ты даёшь… Мать подарила… Менять на вино?
— Шапка — не икона. Износится, истреплется, всё равно выбросишь.
— Так–то оно так… Но как же я без шапки?
— Но я хожу… Голова должна быть в холоде, чтобы разум давлел над чувствами, а не чувства над разумом. Ты согласен, дружище?
— Абсолютно… В таком случае, чувство желания выпить вина должно уступить разумному решению…
— Пойти и продать шапку! — смеясь, перебил Виктор.
Трамвай, фуникулёр, и вот мы среди барыг–спекулянтов, моряков–торгашей и многочисленных покупателей.
Народу — не протолкнуться. Все машут, трясут куртками, носками, блузками, чулками, сапогами, туфлями, сумками, косметикой, джинсами, перчатками и прочим шмутьём.
— Граждане! Продам котиковую шапку! Новую! По госцене!
Что новая — точно. Два раза всего и надел её.
— Носи, сыночек, не застуди голову. По знакомству достала, — говорила мне мать.
А сыночек продаёт шапку, чтобы один вечер в кафе посидеть с другом…
— Сколько просишь? — подлетает покупатель.
— Тридцать! Сколько стоит в магазине, за столько и продаём.
— Беру!
— Я дам сорок! — теребит шапку из рук другой покупатель.
— Поздно, дорогой… Продана уже, — спокойно отвечает Виктор и отдаёт шапку первому покупателю. — Мы не барыги какие–нибудь…
И всё в обратном порядке: базар, фуникулёр, трамвай.
Но вместо унылого и холодного берега Амурского залива удобный столик в тёплом кафе «Театральное».
Белоснежная скатерть, две бутылки болгарского «Бисера» и два горячих бифштекса на ней.
Тонкий перезвон фужеров.
— Это ты здорово придумал… В самом деле — зачем мне шапка? За тебя, друг!
— Спасибо твоей маме! За неё, дружище! За лучшую из женщин, ниспославшую мне такого замечательного друга! За её заблудшего сыночка, пропивающего мамин подарок с философствующим повесой, мучимым желанием познать тайну женской души.
— И сказал великий поэт Востока:
— В вине, как и в женщинах, я знаю толк. Наверно, из меня получился бы неплохой сомелье — дегустатор вин. Как считаешь, дружище?
Александр Сергеевич Королев , Андрей Владимирович Фёдоров , Иван Всеволодович Кошкин , Иван Кошкин , Коллектив авторов , Михаил Ларионович Михайлов
Фантастика / Приключения / Исторические приключения / Славянское фэнтези / Фэнтези / Былины, эпопея / Боевики / Детективы / Сказки народов мира