Покаяние «Иуды»

— Вот и хорошо, — так же успокаивающе заметил Бузуритов, с выдохом присев на стул рядом с Артемом. — Товарищ Минайков, может, и меня угостите кофе, у вас, говорят, он лучше, чем у других получается… Так вот, — продолжил он, не дожидаясь его ответа, — я хочу отметить, что вами, товарищи, проведена очень ценная работа по разоблачению опасного врага советской власти. И мы об этом успехе должны будем сказать со временем на весь мир. Сказать, что империализм никак не может согласиться с тем, что на одной шестой части земли навсегда укрепились идеи марксизма и ленинизма… Молодцы товарищи, так держать, ведь вы вооруженная часть нашей партии. Ну а что касается вас, товарищ Атбиев, то я знаю, какие усилия вам пришлось приложить, чтобы склонить этого заклятого врага к даче признательных показаний.

Эди слушал Бузуритова и не мог освободиться от мысли, что он находится на лекции о политической бдительности. Но более всего его удивило то, что этот человек оказался в роли одного из руководителей подразделения, где работали высокие профессионалы контрразведки.

— …Несомненно, товарищ Атбиев, эта заслуга не останется без внимания на этапе подведения итогов операции, и вы, конечно, будете достойны поощрения, о чем мы проинформируем все территориальные органы в воспитательных целях. Вот так, товарищи. Теперь давайте поговорим о предстоящей встрече с Моисеенко, — предложил он, отпив из поставленной перед ним Минайковым чашки. — Дело-то деликатное и архиважное. Надеюсь, вы, товарищ Атбиев, к нему морально готовы. Но тем не менее считаю своим долгом обратить внимание на то, что вам оказано большое доверие, и его надо в полной мере оправдать. Вы понимаете меня?

— Понимаю, — ответил Эди.

— Кроме того, вам необходимо запомнить все детали встречи и, главное, как он будет реагировать на вас и ваши слова, чтобы понять, поверил ли, не возникло ли у него подозрений по существу вашей миссии, ну и так далее.

Затем, сделав продолжительную паузу и отпивая из чашки, как бы между прочим заметил:

— А насчет микрофона я посоветовался с руководством, и мы решили не нагружать вас такой техникой. Вы же опытный чекист-коммунист и сможете все решить, как надо. Вот так, товарищи. Надеюсь, вам все понятно. Спасибо за кофе, пойду, ждут дела. Да, после Моисеенко доложите, как все прошло.

После этих слов, не дожидаясь возможных вопросов и ответов со стороны выслушавших его лекцию контрразведчиков, он легко хлопнул ладонью по столешнице и с чувством исполненного долга медленным шагом покинул кабинет.

Артем проводил его тяжелым взглядом и затем, повернувшись к Минайкову, спросил:

— У тебя есть что выпить?

— Есть, но нужно ли? Вдруг наш классик вернется, чтобы досказать еще какую-нибудь истину.

— Доставай, иначе у меня мозги слипнутся. А сам сходи за пленкой.

Поставив на стол бутылку коньяка и два бокала, Минайков ушел.

— Эди, я перестаю воспринимать, что происходит, — произнес Артем, разливая коньяк в бокалы. — Ты хоть понял, что он за человек?

— Мне бы тебя понять, а то странно ты стал себя вести, не узнаю прежнего Ковалева, — холодно заметил Эди, посмотрев ему в глаза.

— Ты это из-за моей реакции на поручение зампреда?

— Не только.

— Понимаю, нехорошо получилось и с микрофоном. Но и ты пойми, сейчас рассматривается вопрос о моем продвижении, и мне нельзя ошибиться, иначе зарубят на корню.

— Тебе нельзя по этой причине, Маликову потому, что не хочет конфликтовать, а на поверку оказывается, что зампредседателя не в курсе возможного провала операции из-за человека, который толком и не знает последствий его каприза. Странная картина получается, ведь при таком отношении можно не только операцию, но и страну профукать. Кстати, об этом «Иуда» мне в открытую говорил… Может быть, кто-то, не желающий волновать руководство комитета такими деталями, вырезал и это из аудиосводки?

— Эди, ты о многом, происходящем в этих стенах, да и за кремлевской стеной, не знаешь. Знал бы, не стал так стыдить меня за осторожность. Я не хочу обо всем этом говорить, давай лучше пропустим по стопочке и успокоимся.

— Мне нужно звонить Моисеенко.

— До гостиницы все выветрится.

— Тогда хоть какую-нибудь закуску принеси.

— Сейчас посмотрю у Володи.

Не успели они приступить к закуске после первой стопки, как вернулся Минайков, который с ходу выпалил:

— Можете действовать, сделано не хуже, чем у самого «Иуды», — и передал Эди упаковку с пленкой.

— Постараюсь, если на выходе не встречусь с лучшим контрразведчиком вашего главка, — пошутил тот, вставая, чтобы идти.

— Может, еще по стопочке? — предложил Артем.

— После нее придется еще третью обязательную пить, лучше продолжим после того, как созвонюсь с резидентом, — сказал Эди и направился к выходу.

Звонок Моисеенко Эди сделал из таксофона в холле гостиницы. По специфичному щелчку понял, что на том конце провода сработал определитель номера. Ответила какая-то женщина. Убедившись, что набрал нужный номер, он назвал себя и пояснил, что прибыл из Минска и хочет переговорить с Андреем Ефимовичем. Женщина после небольшой паузы спросила:

— Откуда вы звоните?