Покаяние «Иуды»

Во-вторых, генерал принял наше предложение, точнее сказать, твое предложение об активизации разработки шпиона.

В-третьих, сейчас с ним уже работают прилетевшие ночью со спецами следователи с Лубянки. Мы с Николаем проинструктировали их по всем вопросам. Сразу же скажу, как ты и просил, о записках с тайнописью они затевать разговор не станут.

И, наконец, удалось установить беглеца с кейсом. Им оказался житель Ленинграда, ребятам удалось сфотографировать его паспорт, когда проникли в квартиру за кейсом. Непонятно только, с какой миссией он здесь находится.

— А как фамилия? — неожиданно спросил Эди.

— Глущенков, — вступил в разговор Николай.

— Да, точно, Глущенков. Мы запросили о нем ленинградцев, чтобы срочно подосветили.

— Я так и думал…, — начал Эди, развернув записку, которую он только что извлек из кармана брюк.

— Это что, очередная записка шпиона? — прервав его на полуслове, спросил Артем.

— Да, к тому же адресованная Глущенкову.

— Вот это по-нашенски, ну просто высший пилотаж, — обрадовался Артем. — А мы там ломали головы, как к нему подъехать.

— В записке имеется секретное послание, — продолжил Эди, кладя ее на стол. — Он нанес его, как и прежде, между строками специальной ручкой, которую хранит среди своих вещей. Думаю, стержни из кейса запасные к этой ручке.

— Скорее всего, да, экспертиза должна ответить на этот вопрос, — промолвил Артем, читая записку.

— Выходит, он писал при тебе? — удивленно спросил Николай.

— Нет, думал, что я сплю.

И Эди в подробностях рассказал о том, как «Иуда» готовил свое послание.

— В открытом тексте речь идет о каких-то деньгах, — вопросительно промолвил Артем, глянув на Эди.

— Все правильно, а ты думаешь, мы бы стали помогать шпиону задарма? — пошутил он, вызвав улыбки у коллег. — Пусть уж материально поддержит верных служителей исторической науки за мелкие услуги. И потому мой соратник на этом поприще Юра, а лучше всего адвокат в кавычках должен сходить к Глущенкову и забрать гонорар за свои труды.

— Ну а что за информация в закрытом тексте? — взволнованно промолвил Николай.

— Сейчас узнаем, — сказал Артем, берясь за термос.

— Лучше спецам поручить, не дай бог, наследим.

— Ты допускаешь, что Глущенков… — не договорил Артем, вопросительно глянув на Эди.

— Не исключаю, ведь кейс, деньги, радиостанция — и это все у него.

— Хорошо, тогда, Коля, давай срочно вызывай сюда тех двух спецов, которые работали с первой запиской. Нам кровь из носу именно сейчас надо узнать, что в ней, — горячась, произнес Артем. По всему было видно, что в нем разгорелся азарт охотника и потому хотелось как можно раньше узнать о планах шпиона.

Николай тут же направился к выходу, чтобы звонить, а Артем и Эди продолжили обсуждение плана дальнейшей разработки «Иуды». Но вскоре в кабинет прибыл Карабанов с виноватым выражением на лице, и разговор получил развитие в другом направлении. Плотно прикрыв за собой дверь, он с ходу выпалил:

— Дорогой Эди, чего же вы не дали этому мерзавцу меж глаз, а позволили размахивать дубинкой?! Кстати, я говорил начальству, что нужно запретить их использование как незаконное средство.

Ведь они же не прописаны ни в одном нормативном документе. А второй пацан мне рассказал, как все было… Всех, кто хоть в малой степени был замешан, выгоним со службы. Я уже обо всем доложил в министерство, и оттуда с минуты на минуту должны прибыть представители инспекции.

— А о чем вы рассказали в министерстве? — холодно спросил Артем. — Надеюсь, не об Эди?

— Ну что вы, только о беспределе этих мерзавцев, — смущенно ответил Карабанов, изменившись в лице, а потом, обращаясь к Эди, спросил: — У вас все нормально, травм нет?

— Нет, лишь мелкие ссадины на предплечьях.

— Мне так неудобно перед вами, виноват, расслабился после проведенных с ними вчера и сегодня воспитательных бесед. А врезать надо было, и я бы оправдал ваши действия.

— Нельзя допустить такого, чтобы зэки били надзирателей, это может войти в привычку. Вы видели, как они стали горой за меня, чтобы защитить от беспредела людей в погонах, как сами заметили. Лучше вместе с начальником изолятора повоспитайте личный состав на примере жесткого наказания провинившихся и это будет, на мой взгляд, оптимальным решением проблемы.

— Я разделяю позицию своего товарища, — коротко заметил Артем все так же холодно. — И еще, постарайтесь, пожалуйста, исключить впредь подобные выходки в отношении майора, а то получается, что ему все больше и больше приходится надзирателями заниматься.

— Хорошо, считайте, что исключил, — так же холодно произнес Карабанов и, кивнув Эди, резко встал из-за стола и направился к выходу.

Лишь только за ним закрылась дверь, Эди пристально посмотрел на Артема и сказал:

— Ты зря его напряг, он делает все, что может. Пойми, эти надзиратели, находясь в постоянном общении с урками, в чем-то сами становятся похожими на них. Я имею возможность это наблюдать с дистанции одного шага.

— И ты пойми, я содрогаюсь лишь от одной мысли, что они смогли бы тебя выключить из работы.