Покаяние разбившегося насмерть (СИ)

- Все чудесно, мсье Шюни: я нашла для вас милейшую квартиру в двух шагах отсюда, по вполне приемлемой цене. Предлагаю вам немедленно позабыть все неприятности и обиды, поблагодарить бога за то, что вы на свободе и отправляться на боковую. Я могу вас проводить.

Франсуа залпом выпил вторую чашку кофе и вопросительно взглянул на меня. Я лишь кивнул.

- Предлагаю вам последовать этому совету и немедленно отправиться в вашу новую квартиру в компании мадам Лево. Все обустроится, вот увидите! И не забудьте поблагодарить нашу славную секретаршу...

Глава 24. "Прости" от Селин Бошоле

После двух ясных солнечных дней Париж вновь вернулся в серые сумерки зимы. С полуночи двадцать второго декабря начался дождь - мелкий, неслышный, он словно из гигантского невидимого кувшина наполнил весь город ледяною влагой, сделав неясными и расплывчатыми контуры домов и улиц, деревьев и автомобилей.

Не слыша стука дождя по подоконнику, я вышел мрачным утром из отеля без зонта и с первых же шагов точно нырнул в ледяную изморозь - дождь почти беззвучно шелестел вокруг, погружая все и всех в сонную тягучую атмосферу меланхоличной акварели домов и улиц.

Это был последний рабочий день в салонах и офисе "Садов" перед традиционными Рождественскими каникулами. Отрешенно глядя на залитое дождем стекло кафе, я плотно позавтракал, после чего отправился на свое рабочее место, где до обеда изучал бухгалтерские отчеты за прошедший год, то и дело отчаянно зевая, вновь и вновь заряжая кофейный агрегат новыми порциями бодрящего напитка.

Столкнувшись ближе к обеду в коридоре офиса с Франсуа Шюни, я отметил, что парень побрился, привел себя в полный порядок и, судя по всему, что называется, вполне пришел в себя.

- Прекрасно выглядите! Все в порядке, квартира удобная?

- Да, все хорошо, спасибо.

На том мы и расстались. Я отправился обедать в "Бейрут", и на этот раз Рафик порадовал меня знатными расстегаями. Словно поймав общее сонное настроение с немного печальным оттенком, он не стал заводить разговора по публикациям прессы о неком стопоре в ходе следствия по делу о трех волхвах, отметив лишь, что полиция в унынии, а вопрос "Кто убил волхвов и Розу Брютель?" до сих пор остается открытым. Конечно, я мог тет-а-тет поделиться с приятелем всеми своими подозрениями и версиями, но к чему перемывать чужие кости? Наш сотрудник освобожден из-под ареста, все вернулось в норму, а искать преступника - задача полиции. Я лишь молча улыбнулся славному Рафику, и на том тема была закрыта.

Возвращаясь после обеда в офис, я неожиданно столкнулся с Селин - или, вернее будет сказать, что изрядно продрогшая девушка поджидала меня, нарезая круги у центрального входа в наш офис.

- Добрый день, мсье Муар! - ее голос звучал непривычно смиренно, а ясные глазки она упорно опускала, разглядывая носки своих сапожек. - Я специально пришла, чтобы попросить у вас прощения.

Я весело расхохотался - во всяком случае, постарался, чтобы мой хохот звучал уверенно и непринужденно, несмотря на то, что с самого утра постоянно мерз, ощущая ледяное дыхание неласкового Парижа.

- Селин, я так понимаю, это - христианский обычай: просить прощения перед большими праздниками, в данном случае, перед Рождеством. Разумеется, я вам все прощаю и прошу прощения у вас, если что не так... Но, если честно, никогда бы не подумал, что вы - рьяная католичка.

Она все так же смиренно опускала глазки.

- Вполне понимаю ваш сарказм. И все-таки, попробуйте поверить мне на слово: я искренне прошу у вас прощения. Простите меня за все - за то, что пыталась вас охмурить, за то, что набалтывала вам при встречах разные глупости и особенно за наш последний обед - от всей души надеюсь, что я вас не разорила... Да, пожалуй, вы правы, и я действительно не рьяная католичка, но все-таки и не совсем пропащая личность. К тому же, если помните, я посещаю занятия в центре реабилитации, где с нами регулярно проводит беседы и службы кюре Дидье.

Ощутив легкий озноб при этом имени, я вдохнул. Стало быть, этот визит - итог работы неугомонного кюре. Интересно, что он там внушил девушке? Селин, словно прочитав мои мысли, вздохнула и наконец-то подняла на меня свои непривычно задумчивые серо-голубые глаза.