Покаяние разбившегося насмерть

«Поздравляю тебя, дорогой Ален: ты становишься любимым передатчиком для парижских девушек», – сказал я сам себе, расплатился за наши посиделки и поспешил на выход.

Поскольку шел седьмой час вечера, я собирался поужинать в городе после чего отправиться в отель, но в очередной раз мои планы изменил очередной сюрприз – телефонный звонок. Взволнованная мадам Лево сообщила, что в конторе появился и отчаянно ждет меня Франсуа Шюни – «лохматый и потрясающе небритый», как сообщила она мне, понизив голос едва ли не до шепота.

– Мсье Шюни, слава богу, отпустили из полиции! – пояснила мадам Лево с бравурной интонацией, невольно подтверждая то, что пару минут назад сообщила мне супруга бухгалтера. – Эту отличную новость прошу вас срочно сообщить мсье Муару! Дело в том, что теперь у нашего Франсуа Шюни есть прекрасное алиби на время убийства той милой девушки…

На мгновенье мадам Лево умолкла, словно выслушивая чью-то речь, после чего вновь заговорила бодрым тоном.

– Извиняюсь, но мсье Шюни хочет сам все вам рассказать, а потому очень ждет в офисе… Я понимаю, что вы очень устали, мсье Муар, но, пожалуйста, приезжайте, это очень важно! Пожалейте парня, ведь, по сути, он еще совсем мальчик…

«Мальчик»! Я невольно хмыкнул, представив себе эту двухметровую махину; нужно быть добрейшей мадам Лево, чтобы назвать здорового и самолюбивого бухгалтера мальчиком. Поспешив оборвать в самом начале свою пятиэтажную характеристику Шюни, я глубоко вздохнул и представил себя в позе, которую демонстрировал сегодня доктор Молю – асана дерева, совершенное равновесие. Улыбаемся и радуемся жизни со всеми ее шуточками и сюрпризами в духе исповеди бухгалтера, которую мне предстояло выслушать на голодный желудок сразу же после пылкого монолога его благоверной. Усмехнувшись, я тут же решил, что по крайне мере сегодня воздержусь от передачи слово-в-слово ее личного «послания» мужу.

Глава 23. Последнее откровение дня

Прибыв в офис, я стремительно взлетел на второй этаж, энергично промаршировал в приемную, где и наткнулся на небритого Франсуа Шюни, мгновенно подскочившего со стула, на котором сидел, изливая душу перед вздыхающей мадам Лево. Ни слова не говоря, я окинул «мальчика» грозным взглядом и молча кивнул, приглашая в мой кабинет. Как школьник, понуро опустив голову, он встал и последовал за мной.

Чтобы снять собственное раздражение по причине постоянно откладываемого ужина, ощущая ропот своего несчастного желудка, я первым делом принялся заправлять кофейный агрегат, предложив бухгалтеру опуститься в кресло и сжато изложить свое сообщение.

– Меня отпустили! – взволнованно всхлипнул Франсуа, дрожащей рукой проводя по щетине на щеке.

– Вижу.

Раскаиваюсь в собственной черствости, но я был как никогда зол. Попробуйте меня понять: благодаря «подвигам» этого самого Франсуа Шюни сегодня я с раннего утра был на ногах, успел повстречаться с кучей народа, выслушать множество монологов, которые в итоге слились в одну бесконечную ленту, как бинт, обмотавшуюся вокруг моей припухшей за день головы.

– Меня отпустили, – с мальчишеским запалом повторил Франсуа, – но я, если честно, не знаю, радоваться ли этому. Потому что мне негде ночевать. Если вы не желаете меня выслушать, то позвольте хотя бы переночевать в офисе! Буквально несколько минут назад моя жена позвонила мне и сказала, что в ее дом я смогу приехать только завтра днем – для того, чтобы забрать свои личные вещи… Иветта выгоняет меня и начинает бракоразводный процесс.

Признаюсь: несмотря на то, что благодаря встрече с Иветтой Шюно я знал все перипетии дела еще раньше самого Франсуа, все-таки его трагический вид неожиданно меня тронул. Вот в такие моменты всегда невольно радуешься собственной свободе – не связан никакими брачными узами и слава богу! Конечно, женись я на моей любимой и единственной Соне, уж непременно хранил бы ей великую верность; и все-таки мне почему-то кажется, у моей красавицы вполне хватило бы творческой фантазии для проведения регулярных ссор и скандалов с торжественным выдворением меня за порог нашего дома.

Без особого напряжения представив себе подобную сценку, я вздохнул и наконец-то посмотрел на своего небритого собеседника с долей сочувствия.

– Франсуа, насколько я в курсе, в «Садах» у вас неплохая заработная плата. Неужели в настоящий момент у вас на счету нет ни цента?

Он взглянул на меня удивленно.

– Почему же? Деньги у меня есть, я лишь хотел сказать…

Я прервал его движением руки.

– Есть? Вот и прекрасно, Франсуа! Тогда вам совершенно ни к чему ночевать в офисе – у нас тут и дивана нормального размера нет, я уж не говорю о душевой кабине и постельном белье… Минутку! Я попрошу мадам Лево договориться о комнате для вас в этом микрорайоне.

Я вышел и дал задание мадам Лево, которая с воодушевлением взялась обзванивать все фирмы, занимающиеся сдачей в аренду жилья. Вернувшись в кабинет, я разлил подоспевший кофе по чашкам и уселся в свое кресло, улыбнувшись Франсуа вполне дружелюбно.