Показания Шерон Стоун

– Так он расколупает! Ты что, мужиков не знаешь?

Вика бьет кулачками по столу:

– Мама, да он самый настоящий хорек после этого! Самое настоящее животное!

– А я чего говорю? Так оно и есть! Я ведь жизнь прожила, всякого нахлебалась. В общем, нельзя в доме держать такую дрянь – нехорошая будет аура.

Вот так на семейном совете было решено вернуться к вопросу куклы, – но уже совершенно легально, так сказать, под контролем. А напряженную задницу для извращенной похоти спрятать в шкафу до времени.

За скромным столиком в кафе летним вечерком шел неприметный тихий разговор по поводу одного известного нам товарища, а именно Кадровика.

Амфитамин прикладывается к коньячку, адвокат же Петр Иванович Зубок – к минеральной водичке.

– Так чего я говорю, Петр Иваныч? Значит, рано Кадровику жениться, рано.

– Да понял я давно. А тебе, Григорий, в самый раз. Уж больно хороша невеста. Можно сказать, сама на руках в Кремль внесет.

Амфитамин с сожалением качает головой:

– Не того выбрала Мариночка Сергеевна… В общем, кончаем с ним…

После паузы спрашивает:

– Интересно, чувствует Кадр, что…

– …любимцы богов уходят молодыми? Ну ладно, будем прощаться. Все будет сделано.

Старик исчезает. А почерк его аккуратный проявляется через два дня. По деревенскому проселку в Тверской области едет дорогая машина. Это везут Кадровика. На подъезде к деревеньке – новопостроенная красивая часовенка.

И не знает Кадровик, что в эти минуты чьи-то руки в перчатках держат навигационный прибор. Нажата кнопка – и маленький беспилотный самолетик размером с бутылку шампанского взмывает в воздух…

Да, так работают только профи высшего класса. Понятно, что стоят они немалых денег.

Беспилотник высоко в небе парит над движущейся машиной.

Кадровик говорит водителю:

– Ну-ка, притормози…

Машина останавливается напротив родной часовенки. Кадровик старательно крестится, дает знак продолжать движение. Через секунду беспилотник прошивает салон насквозь, оглушительный взрыв.

Чепель – в Яндексе. Поисковик пестрит заголовками. «Убит будущий муж госпожи Трегубовой!» «В кровавой битве за Кремль – новые жертвы!», «Невидимая рука убийцы отводит от Кремля теневые капиталы!»

Чепель торопится в видеоблог Авы Хитли.

– …И только в журнале «Форбс» эксклюзивное интервью Марины Трегубовой спустя полтора часа после смерти крупнейшего цветочного барона России Алексея Кожевникова (он же Кадровик). Кожевников по праву считался будущим мужем Марины Трегубовой. Но судьба распорядилась иначе…

Чепель хмур и задумчив. Делает неумелую попытку закурить, закашлялся (как всегда).

Заглядывает Соловьев:

– Чепель, к Кузнецову!

Кузнецов – чернее тучи. Кундеев тоже, только Жуликов весел.

Очередь доходит до Чепеля, он излагает свои соображения.

– Итак, что получается? Она пишет роман. Согласно ее роману, каждый последующий муж должен убивать предыдущего… Круг тех, кто станет жертвой и кто станет убийцей выбран специфический. Это криминальные авторитеты, которые искренне верят в чепуху: в Кремле, мол, есть структуры, которые заинтересованы в том, чтобы дочь одного из высокопоставленных чиновников породнилась с криминальными кругами…

Жуликов однозначно верит:

– Дела… Так они просто больные на голову!

Кундеев не верит в эту ахинею, он воробей стреляный.

– Чепель, ну загнул!

– Она серьезно мне сказала, что ничего не хочет придумывать, а хочет просто описать свою жизнь – слово в слово. В том числе и меня. Я фигурирую в ее романе как Чепчиков… Следователь Чепчиков… А она – Елена Троекурова.

Тем более не верит Кузнецов в эти сказки:

– Нет, это неспроста все. При чем здесь роман? Я такие романы и сам могу писать.

Кундеев уверенно подхватывает:

– Молодой еще ты Чепель, нестрелянный, вот что я тебе скажу.

Кузнецов встает, выпячивает грудь и сразу становится видно, какой он мудрый и хитрый:

– Романом меня не проведешь! Это чья-то подковерная игра с кем-то.

Он грозит пальцем:

– Так я и поверил ей! Роман она пишет! И не знает, что есть люди, которые очень хорошо ее романом прикрываются!

Теперь это стало любимым развлечением в отделе – прослушивать беседы с высокопоставленной свидетельницей в реальном времени.

А разговор идет жуткий, зверский, от которого уши Кузнецова просто горят.

Он стыдливо сбрасывает наушники:

– Чего, чего сказала?

Кундеев протягивает свои:

– Да Вы сами послушайте, Иван Макарович.

– Не надо, не могу. Жена мне потом что скажет?

Кундеев довольно развратно хмыкнул:

– А как она узнает?

Кузнецов стал строг:

– А это не твоего ума дела, Кундеев. Я спрашиваю: что сказала?

– Сказала: «Я никогда не думала, что мне нужен большой член, а теперь я этого не отрицаю…»

Кузнецов заливается детским смехом:

– Мать честная! Так и сказала? Ну, ты запиши, запиши… Бери ручку и пиши… А то мало ли чего. Потом отпираться начнет.

– Да кто ж от большого размера отпирается в наше время?

Кузнецов задумчив:

– Я смотрю, Кундеев, развратный ты стал чего-то…Член да член, а любовь где?

Переходит снова на строгость:

– Запиши, я сказал!

– Да и так идет запись.

Кузнецов – кулаком по столу.