Покажись мне, детка

— Мы уже делали это раньше, милая, и тебе понравилось, — он удерживал её раскрытой, и ощущение его рук на ее ягодицах, вкупе со знанием того, что она под полным его контролем, послало волну желания через все ее тело.

Когда он прижал скользкую пробку к её анусу, ее мышцы оставались напряженными, но сдавались под давлением. Постепенно пробка вошла, растягивая её изнутри. Нервные окончания вокруг тугого кольца мышц словно пробудились к жизни, каким-то невероятным образом связывая эти ощущения с ее центром и посылая пылающее пламя вверх по ее чувствительному телу.

Через секунду кольцо насоса снова накрыло ее киску. И приспособление заработало, увеличивая её половые губы и втягивая клитор. Давление нарастало все больше и больше, становясь интенсивнее, чем прежде. Вся нижняя половина её тела напряглась в пульсирующем ощущении.

В этот момент она начала различать звуки других сцен, разыгрываемых по соседству. Шепот и стоны. Жёсткие удары флоггера. Лёгкие шлепки трости. Через тёмные очки она видела Мастера Джейка, который был выше деревьев, и его широкие плечи и грудь заслоняли стену позади него.

Он опустил ладонь на ее живот, и его пальцы задержались на обнаженных местах между полосами застывшего воска.

— Твоя киска становится скользкой и набухшей, сладенькая, — мягко сказал он. — Я планирую жёстко взять тебя позже.

От плотского обещания в его голосе по ее телу пробежала дрожь. Сам воздух стал горящим и густым.

Мерцающее пламя свечи, будто восход солнца, замелькало перед ее глазами. А затем упала первая капля воска. Секундой позже огонь расцвел под ее кожей.

С изысканной медлительностью он разливал еще больше воска на ее животе, продвигаясь вверх, прямо к груди. Её тело напряглось, предвкушая каждую новую каплю, каждый следующий огненный всплеск. Её киска пульсировала, а анус горел.

Она тяжело дышала, постанывая, пока по ее телу разливалось еще больше горячего воска.

Пауза. Её мышцы напряглись.

Капли воска. Густое удовольствие от жара.

Она воспаряла все выше и выше, а затем, совершенно непонятным ей образом, словно внутри нее сорвался привязанный воздушный шарик, взметнувшийся в небо, она поплыла, дрейфуя в ощущении свободы и спокойствия. Она качалась, словно на волнах. И прикосновение горячего воска сменилось ощущением теплого дождя.

— Вот так, детка, — таинственный шёпот ощущался частью ее самой, словно этот голос расцвел от тепла, пропитавшего ее кожу.

А затем губы коснулись её губ. И она ощутила лёгкий аромат леса, напоминающий о безопасности и силе. Чье-то лицо коснулось её щеки, и щетина царапнула ее кожу.

— Мисс Лили взяла тебя к себе.

Они о чём-то говорили? Рейни попыталась собраться с мыслями, но не смогла, и чувство тревоги исчезло, скользнув за пределы ее сознания.

— Ты говорила, что тебе нужно стать кем-то «большим». Мисс Лили сказала тебе это?

Милая мисс Лили. «Следи за осанкой, Рейни». Хрупкая мисс Лили потягивала чай, выпрямив спину, не касаясь спинки стула. «Колени вместе». Рейни осторожно скрестила ноги в лодыжках, выставляя их в красивую линию. «Слишком глубокое декольте, словно у бродяги, ты же леди». «Не надевай лишние украшения». «Веди себя как леди». «Не ругайся. Никому не нравится, когда женщина сквернословит».

Рейни услышала, как шепчет эти незыблемые правила.

А затем до нее донесся тихий глубокий голос:

— Чёрт. Она думала, что помогает, а вместо этого перестаралась, не так ли?

Рейни получила ещё один поцелуй. Настолько невесомый, что беспокоящие ее мысли вновь куда-то упорхнули.

Милая мисс Лили. Она почти чувствовала аромат лаванды, присущий пожилой женщине, и ощущала ее мягкую морщинистую щеку.

— Она любила меня, — губы Рейни изогнулись в улыбке, когда она погрузилась в воспоминания.

Вопрос. В ее голове возник вопрос, произнесенный хриплым голосом.

— Ответь мне, сладенькая.

Вопрос.

— Я не понравилась семье Джеффри. Они сказали, что я неотесанная грубиянка. И толстая. — Боль впилась в неё острыми когтями. Она глубоко вздохнула.

Её мир изменился и, наконец, прояснился.

Сняв тёмные очки, Джейк склонился к ней. Его взгляд был острым. И ремень на лбу не давал ей отвести глаза от его сурового лица.

— Оставленная родителями, подвергшаяся нападкам в приемной семье и критике со стороны наставника, брошенная этим придурком-бойфрендом. Неудивительно, что ты думаешь, будто облажалась.

Ее губы шевельнулись, но она не смогла произнести ни звука. Она… рассказала ему это? Обрывки ее собственных слов проплывали в памяти, оставляя ее с большим ощущением наготы, чем дает обнаженное тело.

— Ты считаешь, что для того, чтобы быть любимой, должна изменить себя?

Он не понимал ее.

— Да, — прошептала она. — Я должна быть благопристойной, собранной, лощёной и…

— Господи. Милая, тебе необязательно что-то менять в себе, — он обхватил ладонями ее лицо. — Ты должна найти кого-то, кто полюбит тебя такой, какая ты есть, — Его челюсть была так напряжена, что он с трудом мог говорить. — Все остальное просто… оболочка, внешняя ширма… как ты и сказала, но это не то, кем ты являешься на самом деле, Рейни.

Так кто же она тогда?