Похищая жизни

Дочь Абигейл жила в центре города, в старинном особняке, окна которого с одной стороны выходили на Трианскую площадь, с другой — на Севентин-стрит, большую улицу, наводненную разномастными экипажами и толпами прохожих, снующих по тротуарам и глазеющих на витрины дорогих магазинов. Какое беспокойное место! Не удивительно, что Венда не выносит столицу. Теперь я ее понимаю. Я бы, скорее всего, тоже стремилась сбежать от шума и суеты мегаполиса на лоно природы.

— Миссис Илис вас сейчас примет, — присев в реверансе, доложила молоденькая курносая служанка и проводила нас в уютный салон.

В камине потрескивал огонь, на кресле, свернувшись клубочком, урчал черный кот (только бы не вздумал спрыгнуть и перебежать мне дорогу, и так последнее время все наперекосяк), настенные часы размеренно тикали, создавая атмосферу покоя.

— Девин! Вот так сюрприз! — Ослепительно улыбаясь, в комнату влетела миниатюрная разрумяненная шатенка и бросилась Уистлеру на шею.

— Надеюсь, приятный? — весело откликнулся напарник.

— Еще какой! — Венда с нескрываемым обожанием смотрела на его сиятельство, будто ни много ни мало сам Господь Бог осчастливил ее своим присутствием.

Я недовольно скривилась. Что за трогательная встреча двух незабвенных друзей! А может, не только друзей?..

Отлипнув от Уистлера, молодая женщина наконец-то заметила мою скромную персону и сконфуженно отступила, вспомнив, наконец, о приличиях.

— Прошу простить меня за несдержанность, мистер Уистлер, — краснея еще больше, пробормотала она. А потом, наплевав на церемонии, снова расцвела в счастливой улыбке. — Но я действительно ужасно рада тебя видеть! В последний раз мы встречались, наверное, лет этак пять назад.

— Если не больше, — подхватил мой напарник и снова сжал подругу детства в объятиях.

Затем, представив нас друг другу, принялся расспрашивать Венду о семье, супруге, детях. Надо же какой внимательный! Так и будет вспоминать всех до седьмого колена? Мне ничего не оставалось, как наливаться чаем и поглощать один за другим воздушные эклеры, к которым с детства питала слабость и к которым сладкая парочка, поглощенная болтовней, даже не притронулась. Что ж, мне больше достанется! Да и, если уж хозяйкой не соблюдается этикет, то мне сам бог велел наплевать на условности и немного расслабиться: вместо одного угощения или максимум двух запросто могу справиться со всеми. Жаль только, не предложили наливочки. По-видимому, в графинчике под стеклом — вишневая.

Отправив в рот очередную кремовую вкусняшку, любопытства ради принялась глазеть на бесчисленные портреты родственников хозяйки, расставленные над камином и на маленьких круглых столиках, накрытых ажурными салфетками. Методично жуя и не теряя бдительности, в пол уха вслушиваясь в щебетание Венды, скользнула по семейным изображениям равнодушным взглядом и чуть не подпрыгнула на месте. С глянцевой поверхности небольшой овальной миниатюры на меня смотрела пожилая, приятной наружности женщина, одетая в скромное платье с воротником-стойкой. На белоснежной кружевной манишке отчетливо выделялся серебряный медальон с витиеватой резьбой.

— Миссис Илис, — я вернулась к воркующим голубкам, — это ваша покойная мать, баронесса Абигейл Свон?

Женщина взяла в руки изящную миниатюру:

— Да, это последний мамин портрет. Он ей особенно нравился.

— Можно взглянуть? — Девин забрал изображение и с сосредоточенным видом принялся его изучать.

Поймав взгляд напарника, победоносно улыбнулась. Кажется, мы на верном пути, ведь в подтверждение нашей теории прибавился еще один факт.

Оттягивать разговор о главной цели нашего визита больше не имело смысла, поэтому Наблюдатель осторожно начал:

— Венда, ты, наверное, слышала о Похитителе жизней? — Так Браза прозвали газетчики и горожане.

— Все только об этом и говорят, — кивнула женщина, нервно теребя свой атласный манжет. — Настоящий кошмар! Я боюсь отпускать детей на улицу даже с няней и каждый день с замиранием сердца жду возвращение мужа. По слухам этот сумасшедший безжалостно расправляется со своими жертвами, и никому неизвестно, по какому принципу он их отбирает.

Я нахмурилась. И без того скверная история начала обрастать опасными домыслами, грозящими посеять в столице панику. Представляю, как «обрадуются» Блейк с Советом.

— Миссис Илис, мы не сможем его остановить, если вы нам не поможете, — вступила я в диалог, заранее предполагая реакцию хозяйки.

И она не заставила себя ждать.

— Что вы имеете в виду? — удивленно распахнула глаза женщина.

Я пихнула Уистлера в бок, чтобы не тянул резину, а поскорее переходил к делу, и тот с тяжелым вздохом проронил:

— Появились сведения, что преступник каким-то образом был связан с твоей матерью. И… — Поколебавшись с секунду, напарник все-таки «выродил»: — Нам нужно эксгумировать ее останки.

Венда тихонько охнула. Чашка выпала из дрогнувших рук, со звоном ударившись о паркет. На юбке хозяйки обозначились темные пятна, но она даже не заметила этой маленькой неприятности. Сидела, бледная и неестественно прямая, словно аршин проглотила, и не знала, что ответить.