Похищение

– Софи, солнышко, – быстро нахожусь я, – тебе просто приснился сон. – Я неловко вылезаю из машины и так же неловко беру дочь на руки. – Иногда забавные вещи видишь во сне, правда?

Она снова обмякает у меня на плече. Из машины выскакивает Грета. Фиц уже тоже успел выйти.

– Делия…

В трейлере зажигается свет, открывается дверь. По алюминиевой лесенке спускается в одних трусах Эрик. Он берет у меня Софи как товар, за который внес плату.

Прежде чем я успеваю что-то сказать, ночь взрывается ревом мотора. Это Фиц, подняв облако пыли и гравия, уносится прочь.

– Звонила сестра Рутэнн. Хотела узнать, как ты добралась, – тихо, чтобы не разбудить Софи, говорит Эрик. – Она мне обо всем рассказала.

Я молчу. Он укладывает Софи в кровать и закутывает ее в одеяло. Потом закрывает дверь в крохотную спальню и кладет руки мне на плечи.

– Ты в порядке?

Я хочу рассказать ему о резервации ходи, где земля у тебя под ногами готова в любой момент рассыпаться. Хочу рассказать о том, что совы умеют предсказывать будущее. Хочу рассказать, что чувствуешь, когда с высоты в двадцать этажей летит человек, а на небе тучи складываются в его силуэт.

Я хочу извиниться.

Но вместо этого я только безутешно рыдаю. Эрик опускается на корточки и обнимает меня.

– Ди, – просит он чуть позже, – ты можешь пообещать мне одну вещь?

Я отстраняюсь, решив, что он, как и Софи, видел нас в машине.

– Какую?

Он сглатывает ком в горле.

– Что я не стану таким, как твоя мать.

Сердце у меня сжимается.

– Эрик, ты больше не будешь пить.

– Я не о выпивке, – говорит он. – Я просто боюсь потерять тебя, как потеряла она.

Эрик целует меня с такой нежностью, что я теряю последние крохи самообладания. Я целую его в надежде обрести веру, сравнимую по глубине. Я отвечаю на его поцелуй, хотя по-прежнему ощущаю вкус Фица – как конфету, украденную и спрятанную за щекой. Никогда бы не подумала, что в этот момент мне может быть сладко.

VII

«Я это сделал», – говорит моя память. «Я не мог этого сделать», – говорит моя гордость и остается непреклонной. В конце концов память уступает.

Фридрих Ницше.

За гранью добра и зла

Эндрю

– Выпей. – Компактный протягивает мне флакон шампуня.

Я смотрю на него как на умалишенного.

– Ни за что. Меня же стошнит.

– Конечно, дурень. Всем интересно, куда подевалась та пуля. Не будешь же ты ждать, пока она выйдет с другого конца.

После побоища на спортплощадке Стикса с дротиком в глазу отправили в больницу на офтальмологическую операцию. Его на какое-то время поместят в изолятор за нарушение дисциплины, но рано или поздно он снова будет здесь и мы непременно вернемся к нашим баранам.

Я беру у Компактного флакон и выпиваю половину. Секунду спустя я уже корчусь над унитазом, обхватив живот руками.

– Да нет же, так она попадет в канализацию!

Компактный хватает меня за плечи и разворачивает так, чтобы я блевал в мойку из нержавейки. Пуля звякает о слив.

– Вот так-то, – ухмыляется Компактный и достает из-под койки чистое полотенце.

Обернувшись, я замечаю за решеткой нашей камеры Фетча. Этот долговязый, во всех отношениях неприятный паренек с нацистскими татуировками на бицепсах выслуживается перед Стиксом. Он глаз с нас не спускает.

– Эй, сопляк! – кричит ему Компактный. – Если хочешь скрысятничать Стиксу, передай ему вот что. – И он целится в Фетча пальцем. – Пиф-паф.

В тюрьме приток тяжелых наркотиков контролируют белые, в нашем блоке – конкретно Стикс. Компактный со своим самогоном по сравнению с ним – мелкий деляга. Наркотики проносят с улицы. Сначала их предлагают членам Арийского братства в отсеке повышенной безопасности, потом – белым на общем режиме, а потом уже – всем прочим расам Деньги передают знакомые на воле: любое массивное перемещение финансов на тюремных счетах сразу же вызовет подозрение.

Стикс, теперь вынужденный носить повязку на глазу, только что вернулся с собрания «Анонимных алкоголиков», а именно там и заключается большинство сделок. После инцидента на спортплощадке прошло уже две недели, но в тюрьме это все равно что вчера. Он подходит к моему табурету и пинает его ногой.

– Дай пройти! – рявкает он.

– Я тебе не мешаю.

Стикс отшвыривает меня на добрых три фута.

– Дай пройти! – повторяет он.

Внезапно перед ним безжалостной стеной вырастают Компактный и Блу Лок: руки скрещены на груди, темные мускулы напряжены. Поняв, что численный перевес не на его стороне, Стикс сдает позиции.

Мы с Компактным вместе поднимаемся по лестнице, но заговорить осмеливаемся, лишь свернув за угол.

– Что он тебе сказал? – спрашивает Компактный.

– Ничего.

Мы замираем у входа в камеру. Там все перевернуто вверх дном. Полотенца засунуты в унитаз, пищевые запасы сметены, самогон разлит по полу. Один матрас разрезан пополам, и его содержимое – желтоватый пенопласт – летает из утла в угол.

– Это все Стикс и его вонючие дружки! – заявляет Компактный. И добавляет: – Сам знаешь, что они искали.