Похищение

— Тогда я своими руками задушу этих сопливых девчонок, чтобы отомстить за моего дорогого котика, — заявила Катерина, глядя на него нежным взором и испытывая, как ее охватывает сладкая истома. Один вид этого неандертальца вызывал у нее сексуальное возбуждение, а выпивка усилила волнение в крови.

Не выдержав, она удивительно легко для своих габаритов и веса вскочила на ноги и, подойдя сзади, наклонившись, нежно обняла Костыля так, что его голый череп полностью утонул в ее полной груди.

— Пойдем, котик, я тебя уложу баиньки, — горячо дыша, ласково предложила она. — Не стоит нервничать! У тебя и так был очень тяжелый день, и надо хорошенько отдохнуть!

— Намек прозрачный: дорогие гости, не надоели ли вам хозяева? — натянуто улыбаясь, сказал Фоменко, с хмельным сожалением оглядывая стол, на котором оставалось еще много выпивки и закуски.

— Ты, Катюша, с нами не церемонься! Свои люди, не без понятия, — в тон ему бросила подруге Софа. — Мы с Сержиком, хоть и не молодожены, как вы, но и нам охота, — она цинично усмехнулась, — этим заняться. Пойдем домой! — позвала она его, вставая. — Видишь, им не терпится.

Вздохнув, Фоменко поднялся и молча последовал за ней, а Софа уже в дверях обернулась, с сексуальным интересом наблюдая, как подруга, расстегнув на Костыле рубашку и брюки, умело его ласкает, и они оба постанывают от удовольствия.

— Ты с нами вовек не расплатишься за своего котика! — весело крикнула она Катерине на прощание.

Глава 12 Подлецам везет

Вернувшись домой, Михаил Юрьевич и Петр Юсуповы ни о чем не могли думать, кроме спасения Оленьки и Нади из рук похитителей. Но, как говорится: два ума хорошо, а три лучше! Поэтому, еще находясь в пути, они сообщили об ужасном происшествии с детьми Вере Петровне и Степану Алексеевичу, и те немедленно выехали с дачи, чтобы вместе посовещаться, как быть.

Ждать их пришлось довольно долго, и, пока они не прибыли, отец с сыном перенервничали, ломая голову и придумывая каждый разные способы счастливого решения этой ужасной проблемы. Обнаружилось, что у них к ней совершенно разные подходы. Сходились они только в одном: пока не будет найдено подходящее решение, ни в коем случае нельзя сообщать о похищении девочек матери. Оба сознавали, что безнадежная ситуация ее может убить. У нее просто не выдержит сердце!

Но вот хлопнула входная дверь, и в гостиной, где они сидели с черными от горя лицами, появились не менее взволнованные бабушка с дедушкой. Старый профессор тяжело дышал, а у Веры Петровны были заплаканы глаза — видно, что всю дорогу проливала слезы. Степан Алексеевич молча плюхнулся на диван, а она, подойдя к зятю, с ходу потребовала:

— Рассказывай, Миша, как такое могло произойти? Я до сих пор не могу поверить в реальность случившегося. Все кажется, что это жуткий сон и я сейчас проснусь!

— К несчастью, это не сон, дорогая Вера Петровна, — морщась, как от боли, скорбно произнес зять. — Мы безответственно взяли на работу отвратительную мерзавку, впустили в наш дом ядовитую змею и сейчас пожинаем плоды своей преступной халатности! Нам с сыном нет оправдания!

— Нет, это не так, бабушка! — резко перебил его Петр. — В том, что похитили моих бедных сестричек, вина целиком моя, а не папы! Он был слишком занят и доверился мне, считая, — голос у него от волнения прервался, — что я разумный и зрелый человек. Но выходит, что зря! Я не оправдал его доверия, — он сокрушенно покачал головой, и в глазах его застыло отчаяние.

— Напрасно казнишь себя, Петя! Не так велика твоя вина! — возразил Михаил Юрьевич. — Она лишь в том, что по молодости неразумно увлекся этой красивой мерзавкой и поэтому излишне ей доверял. А это как раз входило в планы преступников, и ты попался на их удочку! Теперь я в этом уверен!

И без того подавленные происшедшим, Вера Петровна и Степан Алексеевич были окончательно сражены.

— Выходит, Петя, ты не внял нашим советам и завел любовные отношения с этой… — профессор запнулся, подбирая приличное слово, — бандиткой, в то время как жена находится в больнице? Не ожидал! — он осуждающе покачал красивой седой головой. — Ты ведь не глуп. Я согласен с отцом, что бандитской шайкой, в которую она входит, такой вариант был предусмотрен.

— А я что, отрицаю свою вину? — нервно вспылил Петр. — Но не нужно и преувеличивать! Ни в какую шайку Зина не входит. Все произошло, потому что я одумался и порвал с ней. Она обещала мне отомстить — вот и выполнила свою угрозу. — Он сделал паузу и добавил: — В жизни ей пришлось хлебнуть всякого, зналась она и с бандитами. Они, верно, ее и надоумили выбрать такой ужасный способ, — самолюбие не позволяло ему признать, что он так оплошал.

— Ошибаешься, сын! — разгорячился и Михаил Юрьевич. — Вот увидишь, следствие покажет, что она член банды похитителей и именно с этой целью к нам подослана. Ты же знаешь, она совсем не та, за кого себя выдавала. Поэтому виноват только я! Как отец и тем более детектив, я не должен был подпускать эту гадину к дочерям без основательной проверки!