Похищение чудовищ. Античность на Руси

О ценна. Ценна есть некое человекоподобное диво: имат же главу и лице аки человек, протчее тело его дикого зверя. Имат же по всему телу своему клубами обвившимися змеи: такожде и препоясан змиями. Глас же вопля его яко человеческии. Яд же его толико лют есть, яко не точию кого уяст им, но на него же и ветром нанесет на человека или скота, или зверя — абие тотчас во мгновени ока умрети имат. Обретается в пустынях ливиских и во Африце.

Книга естествословная

Ценна напоминает пушкинский анчар (легенду о котором в духе новостей из наших лубков с чудовищами запустили в конце XVIII в. английские журналисты и писатели). Это чрезвычайно опасное ядовитое создание, от греха подальше вынесенное на задворки человеческого мира, которое отравляет воздух одним своим существованием. И все-таки, как и у Пушкина, оно чудесно и достойно отдельного текста. Ценна хорошо вписывается в компанию мифологических античных монстров, но на самом деле это сближение позднее. Типические змеиные черты — насколько вообще может быть типичным описание жуткого чудовища — приходят только в XVIII в. А в Древней Руси он назывался уена (ценна — писцовая ошибка, укоренившаяся в рукописях «Книги естествословной») и исторически был связан с монструозной гиеной, которая, конечно, сильно отличалась от известного нам животного [6: 251]. Уже у античных авторов есть упоминания о том, что некий волкоподобный зверь очень опасен, поскольку подражает голосу человека; он имеет цельный негнущийся позвоночник — то есть не может повернуть голову, только обернуться всем телом. На Руси он описывался как «зверя окрутное, без оберненя шыи», как крупный зверь с человеческим лицом, опоясанный змеями, смертоносный яд которого действительно распространяется ветром. Мало того, он зовет пастухов по именам и поедает даже их собак. Все эти сведения из словарей и переводных книг оказались совмещены уже в источнике автора «Книги естествословной», но если прежде на Руси уена соотносился то с волком, то с рысью, то с медведем, то в XVIII в. ценна — змееподобный монстр вроде Тифона.

Девица со змеей. Украшение в виде инициала «З». Букварь Кариона Истомина, гравер Л. К. Бунин, 1694

О девке. Было дивовище, девка змеина; имела смешенную плоть свою: человеческую и змеискую, и зверскую. От главы до персей имела образ прекрасной жены, а средня часть плоти ея зверина, последняя часть тела ея бяше великаго дракона. Рожденна бяше от Тифона и Ехидны, Тартаровы дочери. Яд же свой велми злолютейший имела.

Книга естествословная

Очередная глава «Книги естествословной» описывает одну из страшных дочерей Тифона и Ехидны, совместившую в себе черты прекрасной женщины, дикого зверя и гигантской ядовитой змеи. По контексту ясно, что речь идет об античной Дельфине, помогавшей Тифону в войне против Зевса. Однако в русском тексте она названа «девкой змеиной», а в заголовке даже просто «девкой» (подразумевается женская ипостась некоего дракона). В «Мифологической библиотеке» сказано немного иначе: Тифон оставляет в пещере обездвиженного Зевса под присмотром Змейки Дельфины, и это необычное имя окружено пояснениями. Во-первых, поясняется, что так была названа некая девка, а во-вторых, «девица была половина зверя». Из этого скромного описания в рукописях рождается змеина (вместо змеика) девка, лишенная имени (в «Книге естествословной» нередко пропускаются личные имена), но зато наделенная новыми чудовищными чертами под влиянием своих монструозных соседей и родных. Теперь у нее, подобно химере, три части: голова и грудь исключительно прекрасной девицы, серединка — дикого зверя вроде льва, а все остальное — драконье. Разумеется, она вооружена еще и ядом, иначе зачем называться змеиной и иметь драконьи части.

Гидрат дракона