Похищение чудовищ. Античность на Руси

О Форковнах. Бяху же три девицы, которыя рожденны<и> от Форка царя и Киты <царей, детей> Понтовых; си<и> бяху старухи от рождения своего, яко бы престарелы и рождени<и> суть, у них у всех трех сестр был один глаз да один зуб, и теми меж собою поделялис по переменкам; к сим пришед Персей, сын Диев, <шел> к девкам пчелиным и спрашивал их о пути, и они сказать не хотели — и он отнял у них глаз и зуб, и <они> нехотя путь показали, и отдал им глаз и зуб, и поиде тамо.

Книга естествословная

Русских грай автор величает по отчеству — Форковны (как Петровны). Они рождаются старухами, но нисколько не молодеют с возрастом. В отличие от Цербера, на три головы у них всего один зуб и один глаз, которые передаются, как эстафетная палочка. Несчастные сестры глядели и жевали попеременно, пока их не ограбил Персей, чтобы шантажом выпытать дорогу, по выражению из русского текста, «к девкам пчелиным». Что это за девки, становится понятно, если вернуться к самому началу все той же «Мифологической библиотеки». Там рассказывается, как мать Зевса ради спасения своего младенца от Кроноса «отдала его кормить Куритом и Мелиссиным (или пчелиным) дщерем Нимфам, Адрастии и Иде». Мелиссины дщери — еще одно характерное указание на отчество античных персонажей: отцом нимф и кормильцем Зевса был царь Мелисс или Мелиссей (др. — греч. «пчелиный»). Правда, есть и другая интерпретация, предлагаемая Барсовым в пояснительном словаре к этой книге: Мелисса — имя нимфы, вскормившей Зевса и впоследствии превращенной в пчелу. Русский автор, обнаружив в истории о грайях упоминание нимф, заменяет их на пчелиных дев. Вообще иностранные имена и названия, еще и переданные переводчиками неточно, часто не устраивают автора «Книги естествословной». Поэтому он использует более общие определения («девка змеина» вместо Дельфина, «девицы» вместо «горгоны») или вовсе избавляется от лишних персонажей. Получается, что в его книге встретившиеся с Персеем сестры не названы личными именами, и даже Медуза называется только вскользь, в последующей главе о Пегасе.

Дотошное перечисление имен чудовищных сестер возникает в эмблематических словарях. Но вне этой традиции авторы не склонны видеть в каждой сестре индивидуальность. Несмотря на явный интерес к чудесным свойствам монструозных дев, долгое время эти персонажи описываются как обезличенные троицы.

Золото для гарпий

Гарпии — полуженщины-полуптицы с дурной репутацией. Согласно мифологии, они стали карой для царя-прорицателя Финея: похищали и оскверняли его еду своими нечистотами, дурным запахом. Но, несмотря на столь отвратительное поведение и гнусный вид (крючковатые когти, иссохшие лица и груди, постоянное сравнение с коршуном-падальщиком), несмотря на само название (др. — греч. Ἅρπυιαι «похитительницы», «хищницы»), говорящее о ненасытности этих чудовищ, черты гарпий то и дело смягчаются.

Уже в Античности толкователи-рационалисты предполагали, что в основе мифа о Финее лежит какая-то очень прозаическая история о содержанках, разгулявшихся наследницах, которые разбазаривают добро несчастного старика. И хотя полное очеловечивание гарпий так и не состоялось, в изобразительном искусстве все-таки оформилось два типа этих ужасных девиц: птица с головой женщины и женщина с птичьими крыльями. И тех, и других можно видеть на античных вазах.

Гарпия. «Хроника чудес». XV! в.

В русскую культуру XVII в. сначала попадает монструозная птица. Происходит это через сборники о животных, например, при переводе и адаптации «Хроники чудес» Конрада Ликостена — энциклопедии необыкновенных существ и явлений, изданной в Базеле в 1557 г. Сведения о гарпии там помещены в раздел о птицах: ее окружают чудесные пеликаны (согласно легенде, оживляющие своих детей кровью) и куры в овечьей шкуре. Гарпия Ликостена имеет женское лицо, птичье тело, крылья вместо рук и опасные когтистые лапы. Мифологическая родословная гарпий описывается по «Энеиде» Вергилия (I в. до н. э.).