— Зачем? — с лица Теодора не сходила снисходительная улыбка. — Так мы можем контролировать весь двор.
— Насколько я понимаю, вы теперь не контролируете даже собственное оружие, — веско произнесла Наталья.
Теодор примолк.
— Нужно выстрелить по фонарю, — настаивала Наташа. — Тогда я смогу пробраться в дом.
— В темноте? — спросил Спас.
— Да. Ты знаешь. Я могу. Привыкла бродить в темноте.
Лазарь кинулся к воротам. Зачем-то полез в увядающий куст шпорника и быстро нашел то, что искал — длинноствольное старинное ружьё. От ворот, из света в тьму, нырнул Теодор.
— Они бездействуют, — сказал он. — До утра штурма не будет. Что такое Семя Вавилона? Кто знает?
— Семя Вавилона? — Спас поднял голову.
— Я знаю, — сказала Наташа.
Теодор принялся расспрашивать её, но теперь она не хотела говорить ни с кем — Лазарь вложил в её руки ружьё.
— Всего один патрон, — сказал Лазарь. — Но ты не умеешь стрелять. Только нашумишь.
— Кто из вас погасит фонарь?
— Я! — Спас вскочил на ноги.
— Я! — Теодор заступил ему дорогу.
— Сначала надо поймать мальчишку и Люлька. Говорю вам, оба болтают на подворье старого Чавдаря, — настаивал Лазарь.
— Дай мне ружьё, — сказал Теодор.
Наташа вопросительно глянула на Спаса.
— Пусть он… — Спас избегал её взгляда.
Теодор поднял ружьё.
— Подсадите меня, — попросила Наташа.
Спас и Лазарь сделали требуемое.
— Ну? — Наташа положила ладони на верх ограды, коленями опёрлась на плечи Лазаря.
— Вижу двух лошадей, — сказала Наташа. — Одна стоит. Черная с белым пятном на голове.
— Красотка, — отозвался Спас.
— Другая лежит. Не двигается.
— Это Коробок, — голос Спаса дрогнул. — Зачем они пристрелили мерина?
— Стреляй! — скомандовала Наташа.
— Я поступаю не по правилам…
— Стреляй!
— Послушай! — Спас притронулся к её ноге. — Коробок убит. Но Красотка очень своенравна. Она может поднять шум. Выдаст тебя.
Выстрел показался ей слишком тихим, а голоса слишком громкими. Орали спецназовцы, воины «Группы бдительности», кто-то выпустил ещё пару зарядов. Среди общей какофонии ей послышался собачий лай. Но сильные руки подкинули её на стену, и через минуту она оказалась в тёмном дворе. Слева из мрака сразу же вывернулась огромная голова с белым пятном между глаз. Лошадь. Наташа приложила палец к губам и взяла животное за узду. Лошадь дёрнула мордой и повела её вглубь двора. Там, меж ветвей, темнел параллелепипед колодца. Он был чернее ночи, плавал в белёсом тумане подобно Ноеву ковчегу. К нему приближаться не стоило. Наташа знала — в доме есть водопровод. Но она слышала краем уха, что командир спецназа распорядился перекрыть воду и к колодцу в любой момент могли выйти люди.
Как узнать, в каком месте дома чужаки спрятали их дочерей? Наташа посмотрела на лошадь. Право слово, если больше спрашивать не у кого, впору спросить хоть у неё. А вокруг не было видно ни зги. Темнота, туман, странные звуки — то ли шепоты, то ли плачь. Хорошо, что мужчины замолчали и у неё появился шанс услышать приближение врага. Лошадь вела её мимо крыльца на задний двор. Копыта тихо ступали по влажной траве, Наташа шла по выложенной камнем дорожке, что светлела в ночи и извивалась подобно змее. Так они быстро добрались до стены дома, но войти внутрь через сени Наташа не решилась. Она зашла за угол дома и остановилась, прижимаясь спиной к тёплой стене. Сказочный домик! Он так понравился ей поначалу, а теперь хоть поджигай.
— Там в правом углу бутыль с керосином, — сказал где-то совсем рядом знакомый голос.
— Ну и что?
Наташа вздрогнула, узнав голос дочери.
— Если выльем и подожжем… — сказала София.
— Сгорим вместе с домом! Нам не выбраться отсюда! — Надя всхлипнула. — Как думаешь, где они?
— Оба в сенях. Коробок-дурачок не выпускал их из дому и они убили его. А он-то просто был голодный!
Где-то недалеко, за оградой заговорила рация. Лающий голос сообщил командиру, что вокруг подворья бегает очень агрессивная собака, кобель палевого окраса. Люлёк? Нет! Пожалуй, горе-вояки попросту перетрухали из-за бездомного пса. А Люлёк со старыми и малыми в Несебре. Но вот чей-то строгий голос приказал пристрелить пса и она решилась.
Наташа подкралась к окнам кухни. Толкнула створку одного из них — окно оказалось заперто. Она двинулась к другому. Лошадь, шумно дыша, шагала параллельным курсом. Вот она остановилась у третьего от угла окошка и сунула в него свою голову. Окно открыто! Наташа кинулась к нему. Оконце оказалось маленьким, но ей удалось протиснуться внутрь дома, в крошечную спаленку. Койка, столик и пара сундуков — вот и вся обстановка. Пахнет яблоками и порохом. Наташа приоткрыла дверь и выглянула в кухню. В полумраке белела печь. За ней должна быть дверка в чулан. Теперь Наташа была уверена — обе девушки именно там. Проходя мимо печи, она выхватила из подставки большой хлебный нож. На миг ей почудились знакомые шаги — будто крупная собака, цокая по полу когтями, следует за ней. Нет, такого не может быть! Это морок тоски по дому. Она привыкла к постоянному присутствию Люлька, вот и чудится всякое.