Похищение столицы

— Эта наша новая власть… Она с ума сошла. Чуть какую должность получил, изобрел что–нибудь, ему уж готова охрана. Кого охраняем, от кого, какого черта!.. Меня никто не охраняет, и — ничего, не съели, не обокрали, хотя если бы и предложили вывернуть карманы, — так, пожалуйста, нате, берите все, что там накопилось. А у меня в кармане… — как это говорят у вас, русских, — две вши на аркане…

И Халиф затрясся от собственного каламбура. Людям было не смешно, а он смеялся. И оттого, что не было ничего смешного, а он смеялся, и его собеседники начинали улыбаться. И обыкновенно, если такая сцена продолжалась долго и Халиф, распаляя сам себя, заходился смехом безудержным, гомерическим, люди уже не улыбались, а смеялись, и чем больше они на него смотрели, тем смеялись неистовей.

Эта особенность Халифа многим нравилась; его уважали именно за эту способность создать веселое настроение на пустом месте, заставить людей смеяться и тогда, когда к этому у них не было никакого расположения.

Подошли оба генерала, и Халиф в одном из них узнал начальника милиции, в которой служил Артур, сделался серьезным, подобострастно здоровался со Старроком, а когда почувствовал, что другой человек, вышедший с ним из дома, еще более важная птица, — евреи чувствуют эту важность мгновенно, — запрыгал и возле Мухи, и все старался дознаться, что же это за человек, с которым даже генерал Старрок говорит так, как ученик с учителем.

В дом писателя заходить не торопились. Чуткая и наблюдательная Катя заметила, что генерал Муха после одного долгого разговора по сотовому телефону стал молчаливым и даже переменился в лице. Он с какой–то тайной тревогой посматривал то на Олега, то на Катерину и все порывался с ними заговорить. В волнении ходил взад–вперед, о чем–то напряженно думал. К предстоящей трапезе в доме писателя, о котором он слышал, но книги которого не читал, интереса не проявлял. Катя подошла к нему, взяла за руку, повела по улице.

— Вы взволнованы, что–то произошло неприятное?

— Да, скрывать не стану. Произошло самое ужасное. Мы этого события ожидали, но не думали, что оно произойдет так скоро.

— Ну, хорошо. Говорите: что же такое могло случиться?

Старрок кричал им, но Катя отмахнулась и крепче взяла за руку генерала, повела в сторону леса. Генерал, оглядывая дома, калитки, тихо, боясь, как бы их кто не услышал, говорил:

— Не могу, не имею права доверять наш секрет, но и молчать, и скрывать от вас ничего не стану. В нашу операцию вклинился могущественный олигарх Сеня Беленький; он не сегодня- завтра пришлет сюда большой отряд своей личной охраны. Охрана его насчитывает несколько тысяч человек, вооружена до зубов и командует ею, или как они говорят, консультирует ее генерал–полковник, бывший заместитель начальника Государственного комитета безопасности.

— Недавно ваши люди одну такую охрану разоружили. Но неужели нет вашей власти над Сеней Беленьким?..

— Сеня Беленький — это деньги, это очень большие деньги. У него пакет акций алюминиевых заводов, алмазных карьеров и фабрик, к нему в карман текут реки нефти и газа, на него работают сотни самолетов Аэрофлота, а теперь он еще подбирается и к торговле оружием. И не было в мире силы, способной отнять у него деньги. Я говорю: не было, потому что недавно эта сила появилась: это — наш Олег Каратаев. Он знает, что Олег — патриот, что работать он будет на Россию, на возрождение русского народа. А теперь представьте, какие планы засели в голову этого человека. Мои друзья, кажется, уж пронюхали, что Сеня хочет физически устранить Олега. И сейчас, вот в эти минуты, они ищут выход из положения. Я жду звонка. Но план свой должны иметь и мы с вами.

Заверезжал телефон Мухи. Катя слышала голос:

— Завтра отряд Беленького будет у вас в поселке. Обсудите положение с Екатериной Михайловной. Нам известно, что в судьбе Объекта она играет решающую роль. Он беспрекословно ей подчиняется и готов следовать за ней хоть на остров Кергелен. Скажите ей, что мы не можем гарантировать безопасность Объекта, но можем на время его надежно упрятать. Срочно обсудите положение и сообщите ваше решение.

Они поднялись на холмик, возвышавшийся на берегу озера. Здесь, на этом пятачке, более шестисот лет назад соорудил свой скит Сергий Радонежский и тут же он благословил князя Дмитрия Ивановича Донского перед тем, как тому вести свои полки на Дон и там в знаменитой Куликовской битве разгромить Мамаево войско. Они стояли на священном месте и, как в те далекие годы, решали, где и как уберечь великого сына России — ее славу и надежду, человека, который держал в своих руках грозное оружие будущей Победы.