Похищение зеленой хризантемы

Ничего удивительного, что Тея не обрадовалась узрев на пороге бордовый плащ, в коей и облачилась незваная гостья, располагающе улыбаясь по случаю своего прихода. Тея вымучила из себя гостеприимное выражение лица, недоумевая с чем, собственно, к ней пожаловали, но ввиду того, что Драцена являлась ее работодателем, сразу же выдала на гора, что у нее все схвачено, и вскоре добыча будет при ней. Улыбка пришелицы стала чертовски милой, и Тея поняла, что жить ей осталось максимум десять секунд. При таком раскладе времени вполне хватает понять, что конца не избежать. Обычно хватало. Но Драцена неожиданно смягчилась, — если о ней вообще такое можно сказать, — и из ее руки, высунутой из-под плаща, скользнула примечательная вещица, охарактеризованная Теей как — ошейник, на деле носящий название — дер'ан'таал, о чем девушка вспоминала, когда ей об этом напоминали. Воительница даже не попыталась обшарить себя на предмет ошейника, выданного ей для дела, который, как выяснилось, она успешно посеяла. Дер'ан'таал, удерживающийся на руке между средним и указательным пальцами гостьи, раскачивался, как маятник, завораживая Тею своими однообразными движениями…

Когда Тея очнулась, в комнате она была уже одна, и никакого «подарочка» в виде дер'ан-как-его-там — не наблюдалось. Оно и к лучшему. Ей от него проку ни на медяк, зато ответственности…

Даже вспоминая о приходе Драцены, которое состоялось пару часов назад, вызывали головную боль. Хотя вариант, что неожиданная гостья была не причастна к нездоровью, тоже был рассмотрен.

Обхватив ладонями голову, хорошенькая черноволосая девушка жалобно хныкнула и плюхнулась на кособокую табуретку всем своим видом грозившуюся развалиться от любого неосторожного чиха. Болезненно поморщась, красотка поставила локти на знававший и лучшие дни стол, и взглядом сочетавшем в себе подозрительность, раздражение и бездну жалости к себе любимой, уставилась на столешницу, словно оная одна могла ей дать ответы на все вопросы бытия.

Хорошо, что Драцена не стала в деталях интересоваться о ходе операции, а то бы Тея попала в еще более непривлекательную ситуацию, как будто мало того, что она потеряла драгоценнейший артефакт. (Кстати не ясно, каким образом он снова очутился у Драцены, да это, пожалуй, не сильно-то и волновало…)

Один из животрепещущих вопросов стоял так: сколько времени у нее в запасе, прежде чем эта стервозного вида девица, повернутая на Анемоне, возжелает выпроводить ее взашей из города? (Информация о родстве поклонницы с мэром конечно непроверенная — разве можно доверять ребенку, да тем более такого возраста, как Торми)

Другое что ее терзало звучало не в пример острее: кто виноват в случившемся недомогании?

Вся эта глупость произошла из-за банальнейшего отсутствия информации. Вернее — ее явной недостаточности. А небольшая разведка обернулась ночной попойкой неизвестно с кем в подвале чужого дома и утренней дракой с истеричной/психованной девицей. Никогда еще в жизни Тея не проваливала задания, едва начав его! Но все случается впервые… Впрочем, сказать, что она что-либо провалила, тоже было нельзя, ибо и само задание, несмотря на конкретную цель, оказалось на редкость неопределенным по самой своей сути. Звучало оно очень просто: «Найти Зеленую Хризантему». НО! Вот это самое «но» заключало целую бездну препятствий главным из которых было то, что информация о том что эта самая Зеленая Хризантема из себя представляет — отсутствовала как вид.

Феланда…

Тея приехала в этот небольшой городишко чуть больше недели назад и за этот небольшой промежуток времени уже начинала его тихо ненавидеть. Апельсиновые и мандариновые деревья, посаженные на солнечных тихих улочках и маленьких припыленных площадях с крошечными фонтанами на оных, вкупе с неторопливо вышагивающей почтенной публикой неизменно нагоняли тоску на деятельную натуру девушки. Некоторое оживление в жизни города наблюдалось лишь к вечеру, на узеньких и кривеньких улочках, в захолустных кварталах, где собирались сомнительные личности, и где становилось как-то даже слишком оживленно, что мало способствовало созданию хорошего мнения о городе. Установившаяся как раз со дня ее приезда утомительная жара с иссушающим ветром, поднимавшим тучи мелкого песка и пыли только усугубляли ситуацию. «Если такое здесь в начале мая, то что же будет летом?» — Девушка ужаснулась. — «СТОП!!! Я что, собралась уже оставаться здесь до лета?! Нет, этого нельзя допустить!».

— Никак нельзя! — добавила она, сопроводив возглас ударам кулака по столу и резко вскинув голову. О чем немедленно и пожалела. Стол, как можно было бы ожидать не развалился, а вот табуретка… табуретка — да.

Лежа на полу поверх развалин табурета, Тея размышляла: стоит ли считать сей унизительный инцидент последней каплей переполнившую чашу ее терпения или в чашу сию еще что-нибудь влезет? Может, смысла и практической пользы в этих размышлениях было и не много, но зато плакать больше не хотелось. Да и злость слегка поулеглась.