Похищенная

Губы Матасуми сжались в тонкую ниточку. Так этот пункт не входил в традиционную программу? К чему тогда все это? Может, Бауэр хотела как-то оправдать себя за обращение с Саванной? Но какое ей дело до того, что я подумаю? Или она доказывала что-то самой себе?

Прежде чем снова заговорить, Бауэр вывела меня из тюремного блока, предоставив попутно возможность ознакомиться с процедурами безопасности. В наружном коридоре, возле самой двери, обнаружилась небольшая комнатка, в которой сидели два вооруженных охранника. Судя по выражению лиц этих парней, заинтересовала я их не больше, чем какая-нибудь уборщица. Да, нанимать в охрану бывших военных имеет смысл: любопытство выбито из этих людей раз и навсегда. Выполняй приказы и не задавай вопросов…

— Это военный проект? — поинтересовалась я. Пока Бауэр расположена отвечать на вопросы, буду их задавать.

— Военный? — Она увидела, что я рассматриваю охранников. — Сверхъестественные существа как абсолютное оружие? Оригинальная идея.

— Да не особенно, — пробубнила я. — Ее уже использовали в «Баффи — истребительнице вампиров». Так себе был сезон, я половину серий проспала.

Бауэр рассмеялась, но явно меня не поняла. Я с трудом представляла ее развалившейся в кресле перед телевизором. Если уж она что-то и смотрела по ящику, то исключительно новости.

— Не волнуйтесь, — сказала она, — программа целиком находится в частных руках. Охранников мы подбирали из сугубо практических соображений. Правительство здесь никак не замешано.

Миновав еще несколько дверей, мы очутились в длинном коридоре.

— В современном постиндустриальном обществе научно-технический прогресс не прекращается ни на минуту, — заговорила Бауэр, не сбавляя шага. Мне даже показалось, что ее голос доносился из невидимых динамиков у меня над головой. — Человеческая раса достигла невиданных успехов в сфере технологий. Масштабы просто поражают. С каждым днем наша жизнь делается все легче и приятней. Но можем ли мы назвать себя счастливыми?

Она сделала паузу, даже не посмотрев на меня, словно и не ожидала ответной реплики. Риторический вопрос, театральная пауза… Бауэр была отличным оратором.

— Нет, не можем, — продолжила она. — Все мои знакомые ходят к психоаналитикам, их книжные полки завалены руководствами по саморазвитию. Время от времени они уединяются, надеясь достичь просветления. У них есть личные наставники-йоги, которые обучают их медитации. Но есть ли от всего этого хоть какая-то польза? Нет. Они глубоко несчастны. И почему же?

Снова пауза. Я закусила губу, чтобы ненароком чего-нибудь не ляпнуть. Мой ответ Бауэр точно бы не понравился.

— Потому что не чувствуют в себе силы! — возвестила Бауэр. — Наука все делает за них. В нашу эпоху люди — всего лишь рабы технологий. Они усердно вбивают данные в компьютеры, а потом ждут, чтобы великий бог технологий удостоил их хороших результатов. На заре компьютерной эпохи люди не находили себя от радости. Они надеялись, что рабочая неделя станет короче, что у них будет больше времени на самосовершенствование. Однако этого так и не произошло. Сейчас люди работают не меньше, а то и больше, чем тридцать лет тому назад. Изменилась лишь суть выполняемой ими работы. Они не производят материальных ценностей, а только обслуживают бесчисленные машины.

Пауза номер три.

— Цель нашей программы — вернуть человечеству уверенность в собственных силах. Это будет новая волна усовершенствований, и отнюдь не технологического плана. Человек будет совершенствоваться изнутри — и разумом, и телом. Изучая сверхъестественное, мы поймем, как запустить механизм этих изменений. Шаманы, некроманты, ведьмы и колдуны дадут нам ключ к расширению умственного потенциала. Другие расы научат нас, как улучшить физиологию человека. От оборотней мы возьмем силу, обостренные слух и обоняние. От вампиров — способность к регенерации и долголетие. От полудемонов — бесчисленное множество других преимуществ. Перед человечеством откроется дивный новый мир.

Вопреки моим ожиданиям, музыка на этом месте не грянула. Я выговорила, стараясь казаться невозмутимой:

— Весьма… благородно.

— Вы правы, — сказал Матасуми.

Бауэр нажала кнопку вызова, и двери лифта разъехались. Мы вошли в кабину.

ТРЮК

Лазарет, как и следовало ожидать, встретил меня холодной белизной и запахом антисептиков. Куда ни глянь — блестящие инструменты из нержавеющей стали, сложные медицинские приборы. Никаких тебе плакатов на стенах, расписывающих «симптомы сердечного приступа». Все здесь имело деловой вид, не исключая и саму докторшу, крупную женщину средних лет. Кармайкл свела обмен любезностями к короткому «Привет», и больше я ничего от нее не слышала, кроме: «Откройте… закройте… поднимите… повернитесь…» Никакой болтовни. Это мне даже нравилось: все лучше, чем непонятное дружелюбие Бауэр.