Похищенная

И это значило, что разговор окончен, а все мои реплики будут игнорироваться и превратятся в глупый диалог между мной и мной. Я разочарованно выдохнула, подумав о том, что Николас, пожалуй, самый неразговорчивый убийца в мире, по иронии судьбы доставшийся именно мне. Неплохая ирония, учитывая то, что это вообще ненормально — иметь собственного убийцу, который в итоге передумал меня убивать. Мои мысли против воли закрутились вокруг него, затем попав в водоворот воспоминаний о нашей близости. Она была около трех часов назад, но мелькающие в моем мозгу картинки вмиг оживили ее, и я прикрыла глаза, вылавливая ощущения своего тела, реагирующего на разбуженные фантазии.

Блядь, Николас был во мне, прикасался к моей груди и целовал мои губы. Николас обнимал меня, ласкал и довел до оргазма. Николас-Николас-Николас...

Я облизала пересохшие губы и, открыв глаза, украдкой посмотрела на его руки: сильные, с длинными пальцами и выпирающими венами, следующими от костяшек вверх и скрывающимися под рукавом футболки; внутри сладостно заныло и едва ощутимо запульсировало; я рефлекторно сжала бедра, а потом вновь расслабила; сделала маленький глоток и опять сжала.

Николас посмотрел на меня подозрительно, словно пытаясь понять, что я задумала, а потом точно также посмотрел на мою ладонь, которая медленно-медленно легла на колено. Я едва сдержала довольную улыбку и неторопливо раздвинула ноги, чуть съезжая вниз по сиденью и предоставляя себе лучший доступ. Николас слишком резко для мистера само спокойствие вернулся на созерцание дороги, а я продолжила свои ласки, скользнув указательным пальцем с колена на внутреннюю сторону бедра.

Платье, вставшее на пути пальца, последовало за ним и собралось складками на сгибе бедер, освобождая мои ноги от своего присутствия.

В салоне послышался шумный вдох, и Николас напрягся. Его челюсти заметно сжались, но он упрямо смотрел только на дорогу, наверняка думая, что на этом я остановлюсь.

А останавливаться я не собиралась, тем более учитывая то, что воспоминания нашего секса переросли в предательское возбуждение. Желание вновь почувствовать его в себе вкупе со смелостью от выпитого победило над стеснительностью, и я совершенно развратно провела пальцем по складкам, запрокинув голову от удовольствия и обронив томный стон. В этот момент Николас чертыхнулся и переключил скорость, сильнее вжав педаль газа. Чертов мудак лишился своей невозмутимости, а я поняла, что двигаюсь в правильном направлении.

— Что ты делаешь?

— Ласкаю себя.

— Я вижу. Зачем?

Блядь, страннее вопроса не придумаешь. И первое место по глупым вопросам занимает мистер сама привлекательность.

— Чтобы доставить себе удовольствие. — Волна приятной неги поднималась с каждым моим движением, и я выдохнула сквозь стиснутые зубы, непроизвольно двинув бедрами навстречу. Горлышко бутылки в моей руке удерживало позиции, хоть я и обхватила его с такой силой, что онемели пальцы. Николас то и дело отвлекался от дороги, кидая на меня быстрые взгляды и зависая им на самом интимном месте, скрытым от него складками платья и двигающимся пальцем.

Я ощущала совершенную эйфорию, едва сдерживаясь, чтобы не наброситься на мудака с безнравственными приставаниями. Черт-черт-черт, я хотела его ласк, его поцелуев, его внимания. Я хотела вновь оказаться в надежном кольце его рук и ощутить свою нужность, пусть даже если за ней стояли банальные человеческие инстинкты.

Я сошла с ума. Очевидно.

— Прекрати.

— Не могу, — о-о-о нет, мистер сама привлекательность, сейчас меня ничто не остановит. Сейчас, когда внутри всё буквально пылает, требуя продолжения и пульсируя больше, и больше, и больше. Мои ласки становились резче, и я изгибалась в пояснице, вжимая затылок в сиденье и так самозабвенно отдаваясь на волю ощущениям. Мне оставалось лишь закрыть глаза и прийти к финалу, который сосредоточился во влажных мышцах, содрогавшихся при каждом прикосновении.

И даже с закрытыми глазами я поняла, что машина останавливается и прижимается к обочине.

Щелчок ремня безопасности, и влажные губы мудака, накрывшие мои, искусанные мною. Его ладонь коснулась моей скулы и ласкающе двинулась вниз, по шее, груди, животу. Остановилась на внутренней стороне бедра и сжала его, пока я со всей страстью отвечала на поцелуй, слишком порочный, слишком умелый, слишком горячий. Он сводил меня с ума ещё больше, и я, сдавшись, выпустила бутылку из рук, таким образом отправив ее содержимое себе под ноги.

Николасу было поебать до стенаний выливающегося из бутылки виски, и он властно убрал мою руку, продолжив ласкать меня двумя пальцами, изредка соскальзывающими чуть ниже, туда, где с утра побывал его член. А он, кстати, мог и не понадобиться, учитывая то, что вытворяли его пальцы... и его язык во рту. Он имитировал поступательные движения, а Николас всё сильнее вдавливал меня в сиденье, тяжело дыша и, наконец, сделав то, о чем мой организм в данную секунду мечтал больше всего.