Похищенная для монстра

Саймон тянется и нажимает на приборную панель, плавно отъезжающую в сторону.

– Тут чистая вода. Выпей. У тебя пересохло в горле.

– Спасибо.

Я отпиваю воды. Пытаюсь понять, что меня ждёт. Но гигантская волна облегчения уже смыла моё благоразумие прочь. Стало легче. Сходить с ума в одиночку очень тяжело. Передать ситуацию под контроль кому-то вроде Саймона – может быть, не самая лучшая идея. Но он же не позволит случиться смерти, правда? А мне умирать хочется меньше всего на свете. Становится жутко до дрожи. Пусть это так малодушно, но я готова выцарапывать жизнь для себя любыми доступными способами.

– Что из этого ты рассказывала Советнику Дариону?

Послушно отвечаю.

– На меня нахлынуло только вчера. И всё, что я рассказала, сообщила только тебе. Для всех остальных у Эллен Росс погибли родители и был младший брат, ради спасения которого я отправилась на аукцион по наводке подруги.

– Забавно.

– Я рада, что тебе смешно.

– Твои реальности обе в чём-то пересекаются.

Саймон придерживает руль и взмахом руки создаёт светящееся марево голограммы.

– Твои реальности разнятся. Но отправные данные, – расставляет несколько пульсирующих точек. – Одинаковы. Твоя особенность с матками.

– Мутация, – фыркаю я.

– Отклонение для землян. Для нас норма. Не перебивай меня! – рыкает Саймон, быстро взглянув на меня.

– Две матки, погибшие родители, брат в опасности. Говоря о них, ты не лжёшь. Возможно, думаешь, что не лжёшь, – поправляет себя Саймон. – Думаю, что тебе подчистили память и подвергли изменениям. Но вот эти пункты наталкивают на мысль, что эти области не смогли подвергнуть изменениям.

– Как это?

Саймон ухмыляется.

– Глубинные эмоции, без которых мы перестаём быть самими собой. Они умирают только вместе с личностью.

– Кажется, что у меня нет личности.

– Есть. Её не переписали начисто, потому что не удалось. Создаётся впечатление, что пришлось подстраиваться под вот эти исходные данные.

Саймон замолкает, а я не решаюсь перебивать и вставлять слова без его разрешения.

– К тому же ситуация с братом. Этой ситуацией легко управлять, сыграть на чувстве вины и ответственности, заботе и тревоге за близкого человека.

Я киваю.

– Добавь свои размышления, Росс.

– Можно?

Саймон подталкивает голограмму ко мне.

– О брате и о семье есть кое-что из моих воспоминаний. Подруга, – усмехаюсь я. – Ничего. Я подумала об этом ещё на корабле. Я считала Клару подругой. Но не могла вспомнить ни что она любит, ни об одной из наших дружеских посиделок. Это как установка в моей голове. Клара – моя подруга, ей можно доверять. Именно она рассказала об аукционе. Как только я позвонила ей и сообщила, что шлюха Мэк меня кинула, Клара испарилась.

– Впервые жалею, что мы находимся не на вашей грёбаной планете. Я бы поговорил, – устрашающе усмехается Саймон. – С этой дрянью.

– Она осталась бы жива после этого разговора?

– Не думаю, – отвечает Саймон, не задумываясь ни на секунду. – Но я бы выяснил всё, что мне необходимо.

Я рассказываю дальше: о выдаче нового смарта и о ночлежке. Саймон хмурится и хмурится.

– Что? – не выдерживаю я.

– Я ещё больше убедился, что ваша планета – клоака. Не знал, что у тебя было всё настолько плохо. Помойка, ночлежка для бездомных.

– Да ладно! – смеюсь я. – Не корчи из себя заботливого Ксавьера. Хотя по большей части и ему было плевать. Вам обоим было плевать, что со мной станет. «Бросай, она уже почти труп!» – передразнила я. – Так что вам было плевать. И если бы не эта связь между нами, вы бы не вспомнили обо мне. Ни один из вас.

Я замолкаю, а потом смотрю на мужчину, признаваясь вслух:

– Уничтожила бы я связь и посмотрела, что останется.

– Ничего?

– Даже меньше.

– Не в твоих интересах уничтожать связь, землянка.

Я вздохнула:

– Чёрт побери, я не знаю, где начинаются мои интересы. Знаю только, что родители мертвы и брат тоже погиб по вашей вине. Знаю, что я участвовала в акциях протеста. Во время одной из них меня схватили. А потом появилась изменённая Эллен. Какая из этих версий правдивая, монстр?

Саймон невольно рыкнул:

– Ты зря обвиняешь нас в гибели твоих родных. Крушение корабля было нежеланным. Оно произошло по вине землян.

– Ага! – недоверчив фыркнула я.

– Я могу показать тебе записи, неугомонная и недоверчивая дрянь! – повысил голос Саймон. – Не по своей вине мы застряли на вашей клоаке. Земному правительству не помешало бы вести чистую политику в отношении испытаний и оповещения о них.

– О чём ты? – недоумеваю я.