Похищенная грешником

— Я держу тебя, — звучит голос Дэниела у меня над ухом. Он толкает меня за спину, затем его рука поднимается, и он открывает огонь, не пропуская ни одной цели.

Вспышки освещают тускло освещенную комнату, запах пороха наполняет воздух.

Движение у двери привлекает мое внимание, и когда я вижу Мурата, прислонившегося к дверному косяку, на его рубашке пятна крови, я срываюсь с места и бегу.

— Я в порядке, — выдавливает он, когда я подхожу к нему.

Задирая его рубашку, я нахожу пулевое отверстие и прижимаю к нему ладонь как можно сильнее.

— Черт, — стонет он.

Вокруг нас воцаряется тишина, затем я слышу:

— Где она?

Моя голова поворачивается в сторону, но я изо всех сил пытаюсь что-либо разглядеть сквозь облако дыма.

— Лара!

— Я здесь. У двери.

Я слышу его шаги, прежде чем он появляется из дыма.

— Мурата подстрелили. Он теряет много крови.

Мирак находится прямо за спиной Габриэля, и он приходит на помощь. Мирак кладет руку Мурата себе на плечи, чтобы он мог опереться на него.

— Где Низа и Алия Ханым? — Спрашиваю я, возвращаясь в магазин, чтобы проверить, как они.

— Они у Эмре и Дэниеля, — отвечает Габриэль, хватая мою окровавленную руку. — Позволь мне просто обнять тебя! — Он притягивает меня к своему телу и обнимает. — Иисус, женщина.

Я слышу, как он глубоко вдыхает, а затем приходит осознание.

Все кончено.

Мы в безопасности.

— Из чего ты, блять, сделана? — Ворчит Габриэль. Он отстраняется и обхватывает мое лицо ладонями, прижимаясь крепким поцелуем к моим губам, затем ухмыляется мне. — Моя крутая женщина. Я так чертовски горжусь тобой.

Глава 42

ГАБРИЭЛЬ

Я только что потерял десять лет своей жизни.

В тот момент, когда мы останавливаемся перед домом, Лара выскакивает из внедорожника и бежит вверх по лестнице.

— Низа! Алия Ханым! — кричит она, вбегая внутрь.

Я бегу за ней и успеваю вовремя, чтобы увидеть, как она обнимает пожилых женщин.

— Слава Богу, — выдыхает она с огромным облегчением. — Я была так напугана.

Я останавливаюсь и смотрю на трех женщин, которых люблю больше жизни, так чертовски благодарен, что Лара смогла отразить нападение.

Блять, она невероятна.

Мне нужно дать ей уроки стрельбы.

Я бросаю взгляд на Эмре, который звонит по телефону. Он, вероятно, принимает меры для раненых мужчин и тех, кого мы потеряли.

Затем Лара бормочет:

— Мне жаль, что ты не смогла забрать свои товары.

Я провожу рукой по лицу. Вибрирующий в кармане телефон заставляет меня вытащить его. Видя незнакомый номер, я отвечаю:

— Ты не очень хорошо обучаешь своих людей.

— Это только начало, Демир.

— Мы можем встретиться прямо сейчас и покончить с этим. У меня есть немного свободного времени до ужина.

— Ты думаешь, это шутка? — он огрызается, явно расстроенный тем, что потерпел неудачу. — Просто отдай мне девчонку, и никто больше не умрет.

Мой взгляд падает на Лару, которая пристально смотрит на меня.

— Единственный способ заполучить Лару – это убить меня, а этого никогда не случится, — говорю я с уверенностью в своих словах.

— Не проси пощады, когда я приставлю свой пистолет к твоему горлу, — пытается он угрожать мне.

— Я предлагаю тебе попробовать.

— Дай мне поговорить с Ларой, — требует он, ее имя горько звучит на его языке.

— Нет.

— Дай мне поговорить с ней! — кричит он.

Лара начинает приближаться ко мне, и я качаю головой.

— Все, что ты хочешь сказать ей, ты можешь сказать мне.

Мазур издает гортанный смешок.

— Скажи ей, что Агнеска жива. Если Лара придет ко мне, я не убью ее.

Нахмурившись, я рявкаю:

— Кто, блять, такая Агнеска?

Глаза Лары расширяются от шока, когда Мазур бормочет:

— Ее мать. У Лары есть двадцать четыре часа, чтобы вернуться в мой дом в Сиэтле, прежде чем я пристрелю ее мать, как собаку.

Я смотрю, как Лара прикрывает рот руками, ее глаза прикованы ко мне.

Я издаю невеселый смешок.

— Я знаю, что ты в Нью-Йорке.

— Я буду в Сиэтле сегодня вечером. Тогда мы закончим этот фарс.

— О, я покончу с этим. — Затем говорю. — Мне нужны доказательства, что она жива.

— Я пришлю их.

В тот момент, когда я отключаю звонок, Лара спрашивает:

— Что он сказал о моей матери?

Я подхожу к ней ближе, не уверенный, стоит ли ей говорить. Мазур может лгать.

— Ничего.

— Ты лжешь. — Ее подбородок начинает дрожать. — Скажи мне.

— Доказательств нет.

— Чего?

В этот момент мой телефон вибрирует у меня в руке. Я открываю сообщение и нажимаю воспроизвести видео.

На стуле сидит старая версия Лары, камера направлена на нее. Ее лицо покрыто синяками.

Блять.

‘Лара...’ — Она тяжело сглатывает, ее лицо морщится.

‘Говори, женщина!’ — рявкает незнакомый мне голос.

‘Лара, nie przychodź tutaj. Biegać²³.’

‘Сука!’

Запись заканчивается, и мой взгляд останавливается на Ларе.

— Мама, — выдыхает она, затем опускается на колени и издает сокрушительный крик. — Неееет!

Я быстро наклоняюсь и заключаю ее в свои объятия.

— Я верну ее тебе, — обещаю я. — Я пойду и, блять, убью их всех. Я приведу к тебе твою мать.